Первый среди равных. Книга X
Шрифт:
— Простолюдины? — уточнил я.
— Только если они находились в составе родовых дружин, — чётко ответил Артур. Видимо, эту тему они разрабатывали очень долго и тщательно. — Мы опросили многих, но ничего интересного не узнали. Из-за того, что целитель умер на моей территории, разбираться с ситуацией тоже пришлось моему отделению. Господин Полынин умер в своём номере в центральной гостиницы Твери. От сердечной недостаточности.
— Целитель четвёртого круга посвящения, — чуть улыбнулся Колосов. — Который удивительным образом совершенно не заботился о своём теле, но отлично лечил всех вокруг.
— Интересно, —
— Ничего, — пожал плечами Аксаханов. — Мы перелопатили личные документы и все контакты погибшего, опросили пациентов за все три дня, что Пётр Аристархович был в Твери. Толку — ноль.
— Но вы уверены, что это было убийство, — произнёс я.
— Абсолютно, — кивнул Артур. — Дело в том, что я сам пару раз был на приёме у этого специалиста. Господин Полынин был из тех людей, которые очень преуспели в жизни. Он планировал жить долго и счастливо, делая для своего здоровья всё необходимое и даже больше. Я бы никогда не поверил, что он не следил за своим сердцем.
— И мы начали копать, — хмуро произнёс Колосов. — Все схожие случаи, примерные координаты событий, условия и пересечения людей. Вроде работа однообразная и муторная, но результат оказался просто удивительным. За последние двадцать лет точно так же погибли почти пять десятков высокоранговых целителей по всей стране. И почти восемь сотен по всему миру.
— Ровно двадцать лет? — уточнил я.
— Плюс-минус пара лет, — ответил Артур. — Причём количество погибших от непонятной эпидемии постепенно увеличивалось. Половина всех смертей произошла за последние пять лет. И когда поступило сообщение о том, что в Москве внезапно скончался граф Соболев, мы сразу отправились на место происшествия, хотя это и не наша территория.
— Всё совпало, вплоть до мелочей, — сообщил Колосов. — А потом в течение месяца погибли ещё трое. И мы с этим всем пришли к Александру Романовичу. Глава шестого отдела начал собственное расследование и пошёл с его результатами в канцелярию Его Императорского Величества. Было созвано экстренное собрание. И на нём Горю дипломатично сказали, что лучше не лезть в это дело.
— А вы причём? — спросил я.
— А нас тоже вызвали на это собрание, как инициаторов расследования, — ответил Аксаханов. — И вот на обратном пути на нас и напали. Но мы думали, что это связано с вами, ваша светлость. Потому что на том же собрании упоминали дело Бежанова. Мне даже показалось, что всю дискуссию свернули именно для того, чтобы не касаться этого вопроса.
— Спасибо за рассказ, — глотнув кофе, произнёс я.
— Да не за что, Ярослав Константинович, — нейтрально ответил Аксаханов. — Только я, если честно, так и не понял, что было в этом такого важного.
— Какой из аспектов традиционной магии самый опасный? — вместо ответа, задал вопрос я.
— По статистике? — поинтересовался Колосов и я кивнул. — Больше всего преступлений по нашему профилю происходит из-за адептов Тьмы. Это самый нестабильный аспект. Зачастую маги Тьмы изначально склонны ко всякого рода девиациям, а дар только усиливает эти склонности.
— А какой самый полезный аспект? — задал следующий вопрос я.
—
— Вот и ответ, — слегка улыбнулся я и подкинул в воздух чёрную подушку, лежавшую на диване. Все присутствующие подняли взгляды вслед за ней. А я тем временем уронил на пол пару салфеток со стола. — Тьма очень яркая и опасная. Она всегда привлекает массу внимания и может служить только плохим целям. Это настолько очевидно, что никто не станет думать о двойном или тройном дне тех событий, в которых задействованы адепты этой силы. И никто при этом не станет обращать внимания на что-то, связанное с заведомо безопасной энергией.
Я поймал подушку и, посмотрев на удивлённых жандармов, тряхнул ей перед собой.
— Это нападения на вас и на меня, — произнёс я. — С древними артефактами и непонятными технологиями. А это смерти десятков магов жизни, случившиеся за последние годы. Магов того аспекта, которым в совершенстве владеет род Императора. И адепта которого, по мнению многих, невозможно убить незаметно.
— Что «это»? — осторожно уточнил Колосов и я шевельнул ногой возле лежащих на полу салфеток.
— Так это что получается… — растерянно произнёс Артур. — Эти неизвестные на таком безумном уровне владеют сразу двумя аспектами?
— Тремя, — внезапно произнёс молчавший всё это время Антип. — По вашим словам, ментальное поле на месте недавней дуэли было перемешано до безобразия. Раз никто из менталистов шестого отдела ничего не заметил, то можно предположить, что уровень Ментала у этих неизвестных тоже предельно высок. А может эти три аспекта только то, что нам показали.
— Это уже перебор, — недоверчиво покачал головой Артур. — Нужно целый ковен архимагов разных сил собрать, чтобы провернуть что-то подобное. Диего Артезиа, считающийся единственным действующим архимагом Ментала живёт в Южной Америке и после недавней катастрофы затворничает у себя в горах. Его никакой силой оттуда не вытащить, даже если допустить саму мысль о том, что кто-то решил провернуть что-то подобное.
— Перебор, — кивнул я и задумчиво посмотрел на Антипа. — Может это какие-то неизвестные нам организации, близкие к высшей аристократии и обладающие достаточной силой?
— Я таких точно не знаю, — нейтрально произнёс Антип. — Если подобные сообщества и существуют, то у них, наверное, другие цели.
На фразу моего слуги жандармы особого внимания не обратили, а я при этом почему-то вспомнил одного влиятельного сотрудника Имперского Банка. Сидак тоже в особо ответственные моменты начинал говорить от лица какого-то объединения, но ни разу не погружался в эту тему, чтобы можно было зацепиться за его слова.
По кругу получалось, что у меня нет ничего конкретного, но я отчётливо понимаю, что нащупал верный путь. А ещё я точно определился с тем аспектом, который буду открывать у себя следующим. Потому что доступ хотя бы к грязному Эфиру становился жизненно необходим. Струны мой организм в текущем состоянии точно не выдержит, а вот несколько заклинаний на основе грязного Эфира точно создать получится. Сейчас это был единственный вариант защититься от влияния того, кто вынудил меня устроить эту безумную дуэль.