Первый среди равных. Книга XIII
Шрифт:
Спустя ещё несколько секунд и три атаки, питомцы Нюши просто отсекли море чудовищ от поглощавшего их жизни рисунка в земле. В небо взвились сигнальные ракеты от добравшихся до своих целей мобильных отрядов. По полю боя прокатилась череда оранжевых вспышек и в небе начался настоящий фейрверк.
Россожи не особенно заморачивались с аккуратной доставкой порученного им груза и запускали жуков на максимальном ускорении. Оставляя за собой следы золотистой пыли, твари с диким стрёкотом исчезали в тёмном разломе. И чем больше гибло жуков, тем менее активной становилась их армия.
Зажатые с двух сторон аномальные звери попали в форменный котёл. Многие из
Как только выстроенная жуками структура лишилась мощного непрерывного потока жертвенной энергии, рисунок начал схлопываться. Разлом в небе задрожал и я, когда в нём исчез последний жук, с большим облегчением позволил себе отпустить поток глубинной энергии. Сила мира сделала своё дело и накрепко запечатала место прорыва, оставив уродливый разноцветный рубец на ткани реальности.
— Улитка, забирай своих, — приказал я. Сзади и сбоку неожиданно появилось что-то тёплое и мягкое. Меня с двух сторон подпёрли россожи и я с облегчением опёрся о мощные спины питомцев моей сестры. Сама княжна сделала вид, что ничего не заметила, а Катя вообще была занята тем, что рисовала мелом своё имя на копии артефактного колодца, созданного Олимпием.
Несмотря на внешнюю странность процесса, девочка делала всё абсолютно правильно. Просто ей требовался для работы физический процесс. Простой и понятный. Что-то вроде высшей ритуалистики, когда разум делает совсем другую работу, пока тело поёт песни или выводит узоры на коже.
— Может ты с нами? — когда я немного пришёл в себя, спросила Нюша.
— У нас ещё работы много, — устало улыбнулся я. — Но на днях точно домой загляну.
— Что Насте передать? — когда рядом с Улиткой возникли Буля и Огонёк, задала следующий вопрос девочка. Моя младшая сестра всё это время сидела верхом на Шустрике, которая меланхолично жевала найденный где-то куст. Из пасти аномальной улитки торчал здоровенный корень, но выглядела она полностью счастливой и довольной жизнью.
— Что у нас всё отлично, — пожал плечами я. — Приняли нас в Краснодаре хорошо. Вон ребят видишь? Это местные дружинники одного из самых сильных родов. Они нас встретили и проводили до места. Бестужева, опять же, повидали.
— Я поняла, — кивнула Нюша и толкнула пятками своего ездового зверя, разворачивая его в сторону колодца. Катя к этому времени уже закончила «украшать» колодец и я увидел, как рядом с ним проступили туманные очертания того домика, который я недавно сделал для хранительницы. На заборчике сидел нахохлившийся семикрылый, нетерпеливо дожидавшийся свою хозяйку.
— Заходи к Кате почаще, — напоследок сказал я. — Рад был тебя увидеть, сестрёнка.
Обе девочки исчезли, а я направился к плотной стенке магического барьера, окружающего ядро аномальной зоны. На другой стороне меня уже ждали члены моего отряда, оборотни и княжич Подолян со своими людьми. Последний неотрывно смотрел на меня и вид у него был такой, будто Гюрза постоянно хотел протереть глаза, но не решался.
— Евдокимов! — найдя взглядом командира гвардейцев, произнёс я. — Здесь мы закончили. Что там у нас дальше по списку?
Глава 21
— Вариантов несколько,
— Любая не подойдёт, — прислушавшись к собственным ощущениям, ответил я.
Моя связь с ядром Тверской аномальной зоны будто стала вдвое прочнее. Тень колодца, которую Катя подключила к реальному артефакту Олимпия, позволяла использовать ресурсы Краснодарского глубинного сплетения. Много энергии терялось в процессе передачи, но на идеальную работу рассчитывать было глупо. Выстроенная Олимпием сложнейшая система артефактов продолжала работать и это…удивляло…
Олимпий никогда не отличался любовью к сложным расчётам или долгосрочному прогнозированию. А сложность созданной им конструкции была поистине запредельной. Даже я на пике своей силы не взялся бы за подобную работу. Может Калисса могла сконструировать что-то подобное, но она вообще была помешана на цифрах. Как-то даже сказала, что у неё есть полностью просчитанный план на случай конца света. Что она просто уйдёт в спячку и проснётся когда это будет необходимо. Правда, Хранительница Знаний вряд ли предполагала, что полностью лишится магической силы. Но тут сказать что-то конкретное было крайне сложно.
Сейчас я должен был восстановить баланс системы и привести в порядок все аномальные зоны Российской Империи. Проблема была в том, что система артефактов Олимпия обладала пределом дальности работы. Расстояние не имело значения для телепортации только отчасти. На всё требовалась энергии, и даже транспортировка маны имела ограничения. Шагнуть сразу на Дальний Восток я просто не мог.
Сейчас, при условии подключения к системе колодцев двух аномальных зон, предельным значением было расстояние в две с половиной тысячи километров. Для обычных людей — просто чудовищное расстояние. Современная магическая наука могла предложить адекватные средства переноса энергии на десяток километров. Дальше мана просто рассеивалась или её удержание требовало больше энергии, чем содержалось в канале передачи.
Отчасти дело было в том, что аномальные зоны использовали энергию мира, что позволяло колодцам игнорировать некоторые фундаментальные законы передачи маны. Именно изящество и тонкость найденного решения вызывали у меня сомнения по поводу участия Олимпия. На лицо был настолько филигранный расчёт, что он вызывал восхищение чужой работой. А Олимпий никогда не вызывал восхищения. Только стыд и, иногда, жалость.
— Тогда стоит исходить из ваших потребностей и возможностей, Ярослав Константинович, — пожал плечами Евдокимов. — От себя могу сказать, что в Мурманске относительно нормально всё. Силы рода Пожарских сдержали основной натиск тварей, а такого выхода чудовищ, как в Краснодаре, на севере не было. Там вообще аномальная зона не очень большая, поэтому таких грандиозных потерь удалось избежать. На Дальнем всё удивительно спокойно. Очень тяжёлая обстановка в Хабаровске.
— Что там? — тут же вспомнив, как торопливо покидал столицу светлейший князь Муравьёв, уточнил я. А ведь в первом круге обороны Хабаровской зоны ещё был рода Абасовых, которые недавно потеряли своего главу. Вернее, чей глава пожертвовал собой, став частью сонма золотых голосов.
— Большие потери, — ответил вместо капитана Бестужев. — Основная часть моего корпуса сейчас там. Считай в окопах сидят, как обычные солдаты. Первый и второй круги обороны уже эвакуированы. Внешний контур едва держится. Одним словом — день-два и хлынут чудовища дальше.