Первый урок чародея
Шрифт:
– Красиво горит, - сказала она.
Я кивнул и начал кашлять. Из груди вырывались куски кровавой сажи. Через мгновение ко мне присоединился Кеттл, а когда приступ прошел, стало действительно лучше.
Баронет увидел, что Кейт не собирается драться и немного успокоился.
– Они его не пристрелят? – спросил он.
– Кто, кого?
– Дети, твоего друга. Ты же оружие раздал.
– Оу! … Да нет, у него прекрасная регенерация и щиты должны быть.
А вот Кейт взволновалась.
– Девочки! – сделала шаг к дому, но остановилась,
После пожарных прибыли полицейские и соседи кровососов, ООП, Гарри с Сансетом, Муди, сэр Сэмюэль и дядя Гордон. Тогда же вампирши начали выводить из дома детей, а Брайан вынес матерящуюся сумку с головой Арочника. Впрочем, не многие ее увидели, поскольку иллюзии МакЛили стали еще сильнее, а все способные заглянуть сквозь них, обнимали детей. А я пробился, наверное, потому, что у призрака со мной была особая связь.
– Я превращу твою жизнь в ад! – верещала голова.
МакЛили оттащил меня в сторону и продемонстрировал сумку.
– Дункан, я тут нашел…
– Саймона?
– Это он? – спросил ошарашенный колдун. – Действительно он?!
– Я это, идиот, и я вырежу весь твой род!
– Можно? – попросил Гарри. Для него голова тоже не стала секретом. Игнорируя оскорбления он осмотрел череп и вынес вердикт.
– Довольно оригинально! Я могу укрепить печати, он не сможет вырваться и через сотни лет.
– И что мне с ним делать? До конца дней слушать этот поток брани?
– Можем использовать как дверной звонок, - пошутил Гарри.
– Я вырвусь и убью вас всех!
Гарри нарисовал в воздухе маленькую печать и голова заткнулась.
– Уничтожить! – вынес я вердикт. – Только чтобы с гарантией. Обратимся к викарию, если надо. Знаю, он тебе не нравится, но он умеет бороться с духами.
– Если надо с гарантией… - предложил МакЛили и достал кинжал. – Ферриш не откажется от такой добычи.
– Передай Ферришу, что я сам справлюсь! А если он хочет добычу, пускай снимает печати!
– Он согласен на одну, - ответил Брайан, выпучив от удивления глаза, – духовное сердце.
– Молчи! – приказал Гарри и достал книгу, чтобы провести короткий медосмотр при помощи заклинаний. – Какой однако хитрый дух. Не знаю, что с тобой было, но печать на сердце и так едва держится. Мы согласны за родник стихий.
Я удивился, но подтвердил слова учителя кивком. МакЛили посовещался с кинжалом, перехватил его обратным хватом и приказал. – Стань ровно и не дергайся. – После этого навершие кинжала уткнулось мне в низ живота, по нему разлился жидкий огонь. – Недельку поболит и от печати не останется и следа, - сказал МакЛили.
– Он твой.
Брайан всадил лезвие в пустую глазницу, и кинжал как пылесос высосал из нее эфирный огонек. Череп опустел, а МакЛили расправил плечи словно…
– Он и тебе за это что-то дал! – понял я.
– Ты знаешь правила, - засмеялся Брайан и бросил голову мне.
И то правда, свои фокусы колдуну лучше держать в секрете.
Когда пожарные укротили
Уиксли внимательно выслушал мою версию событий и отпустил домой. Я так вымотался, что даже с дядей толком пообщаться не сумел, уснул в автомобиле, а когда проснулся, он уже прихватил МакЛили и умотал к Муди, решать земельные вопросы. Я надеялся на спокойный день, но Гарри приказал одеваться. Вместе с Уиксли и Кейт Линдеманн мы навестили Чапменов в доме старика.
Судья пытался бузить и приказывать, но Бертрам без затей дал ему в морду и лишил передних зубов. Кейт схватила старика за голову, подтянула к себе и поцеловала, а после спросила.
– Ты знаешь имя Арочника?
– Да.
– Назови его.
– Грегор Магнус Чапмен.
Сказать, что судья был в шоке – не сказать ничего. Тем более, после этого на него обрушились детали создания и использования арки. Ее создал старик, но он был слишком стар для использования. Требовался более гибкий молодой материал. Уиксли заставил Кейт расспросить о всех записях где имелся хоть намек на ритуал, узнал местонахождение каждой бумажки и только после этого попросил Гарри освободить старика от внушения. Судья к этому времени уже рыдал от горя, но Уиксли не остановился и положил перед стариком револьвер с одним патроном.
– Либо ты уйдешь сам, либо завтра во всех газетах опубликуют личность Арочника.
– И как ты докажешь что это правда? – все знают, что под внушением человека можно заставить сказать что угодно.
– У меня есть труп твоего внука, - поведал коп.
– Н-нет!
– Особый отряд веками стоял на защите простых граждан этого города. И цена была не высока – безопасность наших родных. Все знали, что их нельзя трогать, но ваш выродок связался с кровосоской и решил, что ему можно все! Ты вышибешь себе мозги, старик, а ты сложишь полномочия судьи, и Арочник останется безымянным. Иначе умрете оба, вместе с добрым именем Чапменов!
Мы покинули дом. Выстрел раздался, когда садились в машину.
На следующий день газеты писали о неожиданном самоубийстве одного Чапмена и уходе в отставку другого. Когда судили Августа Фейрберна и Боладжи Ленгаи, он уже был не при делах. Боладжи отделался депортацией, его вина легла на нанимателя, и Август получил три месяца исправительных работ. О том, как сын лорда Фейрберна убирает улицы, писали все газеты, а бойцы ООП следили за тем, чтобы он не филонил. Возможно Фейрберн и не знал, что Нина в сговоре с Арочником, но именно драка у ресторана стала краеугольным камнем плана, в котором похищали детей ООП. Именно тогда с доски убрали фигуру Гарри, что была серьезной сдерживающей силой.