Первый враг пантеона

Петриков Денис Юрьевич

Однако же, несмотря на самостоятельность, Лесные лорды очень чутко ловили волю Императора и крепко думали, прежде чем этой воле противиться. Кроме торговых отношений, имелась ещё одна весомая причина подобного отношения: одно только наличие «Корпуса теней» при главном управлении имперской разведки, портило сон просто умопомрачительному количеству людей.

Но не только это послужило причиной того, отчего не удалось выспаться этим троим — обременённым властью и обязанностями людям. Имперская гильдия магов называлось таковой скорее из-за дипломатических способностей Императора Маартара великого — как его звали официально, Маартара кровавого — как называло его имперское дворянство или Маартара упыря —

как называли императора все те, кем Маартар оказывался недоволен. Гильдия магов являлась континентальной организацией, обладающей равным влиянием, как в империи, так и в Союзе вольных королевств, не говоря уже о Свободных землях. Имела она и некоторое влияние на эльфийских королей, пусть те данный факт признавали неохотно или же не признавали вообще.

Подобное, игнорирующее политические границы влияние, имела и Белая церковь, она же — Верховный культ светлого пантеона. И надо ли говорить, что когда вчера, в районе часа ночи, Миробор Панарий Вигоро — Лорд свободного города Эрдема, получил с чёрным ящером послание закреплённое печатями всех трёх перечисленных сил, а именно — Императорской канцелярией, Координационным советом гильдии магов и печатью Жреца-командующего ордена Белого сокола, то он — командир тайной службы лорда — Вигорт Сом, оказался в личном кабинете своего правителя не через полчаса и даже не через десять минут. А оказавшись и перечитав послание весьма удивительного содержания, которое подкрепляли ни черта не удивительные печати, даже не заикнулся о том, чтобы отправить вместо себя своего смышлёного и, главное, молодого и полного энтузиазма сына.

Суть послания оказалась простой и, тем не менее, странной — следовало немедленно, любыми доступными способами, убить некоего выжившего в Волчьих пиках и заодно всех тех с кем этот выживший контактировал, будь они друзья или враги. Всех, абсолютно всех. Более того, самим с данным человеком контактировать категорически не следовало, разве что, если орудием контакта не служил отравленный кинжал или, того лучше, отравленная стрела. Так же из послания следовало, что находился данный человек где-то между горами и Засторианом.

По мере чтения тонкого, провощенного папируса, у Вигорта в голове крутилась пошлая, хотя и весьма объясняющая подобную ненависть к отдельно взятой личности мысль — не умудрился ли объект умерщвления, будучи больным какой-то невероятно заразной болезнью, лишить девственности обоих несовершеннолетних дочерей императора, и вероятно, его любимую жену, но ту не девственности, а чести и достоинства.

Всё поставило на свои места окончание письма. Окончание краткое, ясное и безапелляционное — «ПО ВОЛЕ БОГОВ!».

По мнению Вигорта в этом мире существовало три великих глупости — первая, попытаться засунуть член в маслодавилку, вторая — путешествовать по Медвежьему лесу ночью и третья — прогневать одного из богов верховного пантеона. Тем не менее, примерно через час после прочтения послания, командир тайной службы занимался второй из великих глупостей — рискуя загнать великолепного Мирайского скакуна и наслаждаясь действием стоившей баснословных денег настойки ночного видения, он мчался по ночному лесу в составе небольшого, тщательно отобранного отряда. Чары выносливости наложенные на лошадей, как и магия рассеивания внимания задействованная Леалией, сделали своё дело и уже через два с половиной часа, благополучно преодолев дорогу через лес, они были в Засториане.

Леалию, кстати, попросил о помощи лично лорд Миробор и она, как единственный маг третьего круга города Эрдема, могла запросто послать его лесом, но не послала. И дело было вовсе не в просьбе лорда, а в стоящей на послании печати Координационного совета гильдии магов и весьма привилегированной возможности выписывать из империи копии магических книг.

Вигорт

никогда не жаловался на гулкие звуки в черепной коробке, отчего прекрасно понимал, насколько серьёзно дело. Как оказалось, понимал недостаточно. Прибыв в Засториан, где он немедленно был принят наместником Ариндолом, командир тайной службы очень быстро понял, что дело не просто серьёзно, оно — катастрофически серьёзно и ещё он понял всю глубину фразы: «Уничтожению подлежат все близко контактировавшие с нежелательным лицом люди». Именно так и ни как иначе, ведь драконы не знают двусмысленности. Боги действовали, и указания данные людским иерархам являлись лишь одним из предпринятых ими ходов.

В Засториане всё прояснилось: наместник уже успел допросить добравшихся до города выживших Cоколов, отчего знал откуда те возвращались и кого везли. Конечно, о зачистке логова некромантов знали, так как сами городские власти оказывали проходящим через Эрдем и Зосториан отрядам ордена всестороннюю поддержку. Но вот в подробности дел Соколов и вечно ошивающихся рядом с ними имперских разведчиков, их не посвящали. Да и сам Вигорт, даже являясь начальником тайной службы, в подобные дела не лез, своих забот хватало. А подробности, тем временем, выглядели пугающе, но не это являлось главным: важно было то, что личность и местонахождение «выжившего» внезапно прояснились. Наместник словно предвидел нечто подобное, отчего, получив четвёртого дня молодой луны весть о нападении драконов на отряд Соколов, немедленно отправил на поиски и задержание всех выживших лучший из доступных ему отряд рейнджеров. Из-за чего рано утром пятого, командир тайной службы уже знал, что пленники схвачены и ждут его в Аркибаре — деревне у каменоломен, так как известный ему Редрик Хамс вчера, ближе к ночи, потрудился отправить весть об их задержании. Тем не менее, быстро пройдясь по цепочке людей и событий, а в этом опыт у него имелся немалый, Вигорт захваченных не застал, а застал лишь кровь и следы неясных пока событий.

— Тридцать человек, все опытные, хорошо снаряжённые рейнджеры, какие силы нужны чтобы убить их всех и унести тела? А может кровь принадлежит не людям Хамса? Или же правда нежить? Если нежить, значит он, вероятно, некромант… Но двое против тридцати… Нет, посторонняя помощь была, — бормотал командир тайной службы, подходя к закрывающему вход пологу.

— Что ты там бормочешь, Вигорт!? — возмутилась за его спиной Леалия.

— Догадки моя дорогая, догадки…

— Не называй меня дорогой, ты — лысеющий неказистый толстяк, а то Тарлинг, чего доброго, действительно подумает, что я когда-то тебя любила…

— Да дорогая, — растерянно произнёс мужчина и заметил, что на этот раз Тарлинг позволил себе сдержанную улыбку.

«Сработаемся, однозначно сработаемся», — ещё раз подумал Вигорт.

Здесь, в конце небольшого ущелья, их дожидалась кучка людей, в основном подчинённые Тарлинга из городской стражи, имелось также несколько человек личной охраны наместника. Основная же часть отряда, те, кто лучше других из городской стражи владели навыками следопытов и были хорошо знакомы с лесом и холмами, отправились по многочисленным, ведущим в разные стороны от этого места, следам.

Результат не заставил себя долго ждать: первая поисковая тройка вернулась через четверть часа.

— Там, это, нежить сер, — запинаясь перед дворянами, которыми являлись Вигорт и Леалия, — докладывал один из подчинённых Тарлинга. — Мертвец сер, — лепетал плечистый детина, — он значит, это, в расселину свалился, отчего далеко не ушёл. Рейнджер он, мёртвый то, из этих, как их, Хамсовых «Детей холмов». Точно это, знавал я его.

— Как убит? Следы повреждений на теле? — спокойно, но по стальному твёрдо, что никак не шло его неказистой фигурке, спросил у рейнджера Вигорт.