Первый встречный
Шрифт:
Никита засунул руки в задние карманы брюк.
– Значит, ревновать не стоит?
От его прямого вопроса Аля растерялась. Думала про ревность, но не ожидала, что Никита поднимет тему вслух.
– Нет, конечно. – Она сделала шаг в его сторону. Подошла еще ближе. Совсем близко. Не удержалась и положила ладонь чуть ниже выреза его рубашки. – А ты приревновал?
– Сам от себя не ожидал. У меня не особо хорошая история в прошлом.
Аля
– Я тоже не люблю ревность.
– Мне жена изменила.
Признания подобного рода дорогого стоят.
Аля привстала на носочки, намереваясь поцеловать Никиту. И передумала. В последний момент. Потому что вот так, в сантиметре от губ Никиты, оказалось намного острее. Аля затрепетала. В груди расплескалось тепло. И еще… нежность. Она не могла понять. Ее топило. Накрывало.
Никита пристально смотрела на нее. Взгляд серьезный. Слишком.
– Меня удивляет твоя ревность.
– Почему?
– Ну… Мы же никто друг другу, – прошептала она, прислушиваясь к веселым голосам, доносившимся из-за забора.
Уголок рта Никиты дернулся кверху.
– Будем менять позиции.
Тук… Тук-тук… Сердце бабахнуло уже под ребрами.
– Как интересно получается. – Никита кивнул в сторону дома.
– А ты Саву давно знаешь? Почему мы не пересекались раньше?
Не верь после этого в судьбу.
Никита провел пальцами по позвонкам Али снизу вверх и задержался на открытых участках кожи.
– Этот мужик меня вытащил из плена. Я ему жизнью обязан.
У Али челюсть упала на грудь. В прямом смысле этого слова. Она забыла, что хотела сказать. Сделать.
Все мысли разом куда-то испарились.
На ее лице отразился шок, что она испытала. Никита его отлично считал.
– Не передумала узнавать обо мне дальше?
– Плен?.. Никит, ты сейчас… Подожди! Подожди… Но как? И… Черт! Дай мне в кучу мысли собрать, хорошо?
– Мы никуда вроде не спешим.
Она, чтобы сгладить собственную дурацкую реакцию, прижалась губами к губам Никиты. Давно надо было это сделать.
Тут они совпали с Никитой. Идеально. И не поспоришь. Одно прикосновение, и все. Аля куда-то проваливалась, в голове плыл сладкий туман, ноги становились ватными. И разлипаться не хотелось.
Прошло всего несколько дней, а тело истосковалась настолько, что хоть сейчас уединяйся и сдавайся.
Судя по дикому голоду в глазах Никиты, их потребности совпадали.
Он
– Наваждение какое-то. Честное слово, Аль.
– Это плохо?
– Будем разбираться.
– Со всем будем, – проворчала она.
Мартыненко успел сообщить Рите о гостях. Точнее, кто именно к ним пожаловал.
Рита скрестила руки на груди.
– Молчи. Просто молчи, подруга.
– Я ничего не поняла…
– Никто не понял. Представляешь? – Аля развела руки в стороны. – Но вышло забавно.
– Считаешь?
– А то! Мы же вчера с тобой болтали час целый! И ты словом не обмолвилась, что у вас сегодня тусня.
Рита пожала плечами.
– Да нет же, стой! Я тебе говорила! В начале недели! Вспомни-ка. И даже приглашала.
– Угу-у, – согласилась Аля. – Сказав, что там будет полно незнакомых тебе людей.
– Так я почти никого и не знаю. Савелий с ними познакомился недавно. Они скорешились на фоне раскопок.
– Каких раскопок? – У Али где-то забулькала истерика.
– Таких, Алевтина. Таких… Когда взрослые мальчики, очень часто с бородами, а может, и без них, берут металлоискатели, идут в лес, в поля или на пляжи. Но на последних больше промышляют любители быстрой наживы. А вот настоящие копальщики предпочитают что-то посерьезнее.
За спиной Риты, у большой костровой зоны, как раз расположились «взрослые мальчики». Стаса с Германом она знала. Никиту – тоже. Были еще соседи Риты и Савелия. Они меньше всего интересовали Алю. А вот первые трое…
– Сказать, что я удивлена, – ничего не сказать.
– Я тоже. А знаешь, в чем заключается парадокс, Алевтина?
– И?..
– В том, что я знаю фамилию твоего соседа.
Аля сначала пыталась подавить смешок. Потом отпустила себя и рассмеялась.
– Бардов? Бардюков? Бабиров?
– Барданов. Никита.
– Точно…
Рита некоторое время помолчала, ожидая реакции Али.
Что та могла сказать? Многое и одновременно ничего.
Пока так точно.
– Помнишь, я пару месяцев назад говорила, что Савелий уезжал в командировку. В Африку. Тогда я еще очень злилась на Валгарова. И была против поездки Савы.
Аля нечто подобное припоминала. Неприятный холодок прошел между лопаток, вынуждая поежится.