Первый. Том 1-8
Шрифт:
— Боже мой. Сергея тоже там. В каком мире мы живем.
— Не плачь, милая. Мы живем в хорошем мире, и он становится все лучше.
— Я не плачу, это просто слезинка. Сергея жалко. Что он пережил перед смертью. Лежать в яме и задыхаться. Бедный. Ты, наверное, правильно сделал, что Толика спас. Прямо рыцарь без страха и упрека.
— Ага. Щас. Рыцарь! Говори немедленно, что за схему ты придумал и как этот Толик в ней завязан. И не юли. Я не Светка. Я тебя как облупленного знаю. Не вешай мне лапшу на уши.
— Ничего
— Колись, не поверю, что все так просто. У тебя так не бывает. Говори, или я Светку на тебя натравлю.
— Ты обо мне, как о собаке.
— Я о тебе, как об атомной бомбе, только тобой его пробить можно. Колись. Рассказывай все.
— Да, Мих, все с самого начала.
— Все рассказать? С самого начала? Ну, ладно, слушайте, но не перебивайте, это надолго. Сначала было слово и слово было Бог. И сказал Бог: "Да будет свет и стал свет" Да ладно, драться то зачем? Свет, и ты туда же, Наташа, прекращайте…
— Говори правду!!!
— Да ничего особенного. Попутно в этой схеме спасенный Толик должен был увезти с собой два тела. Абрамчика и его зама. Суть в том, чтобы все в окружении Прохорова поверили, что его ближайшие сторонники начали бежать от него при первой возможности. Я планирую подбросить красным информацию, что Толик выиграл на ставках в игре пару миллионов золотых и все поверят, что перед смертью он решил все это Абрамчику отдать, а тот, в свою очередь решил эти деньги себе забрать. Все переговоры, что вели там жертва и убийцы я записал и копию оставил на одном из тел в расчете на полицию и ФСБ. Короче, это тройной удар по Прохорову и его окружению. Многие сегодня задумаются о необходимости последовать примеру Абрамчика. У Прохорова будет тяжелый день. Давайте завтракать, я уже все приготовил.
— Слушаю и слышу, но не верю.
— А я тебе, Света, говорила. Погодите. Значит, там еще были бандиты? Так вот почему ты про вопрос про пятерых так хитро отвечал. Ну ты, зараза. Сколько же там было трупов?
— Наташа, я стол накрыл, а ты о таких вещах. Нехорошо. Кушать подано, садитесь уже. Я так старался. Света, тебе чай или кофе?
— Спасибо, чай. Только не крепкий, пожалуйста, и без сахара.
— Сколько было трупов? Я же не слезу. Ты меня знаешь.
— Семь. Вот зачем тебе такие знания? И, вообще, ведь было бы вам обеим лучше всего этого ужаса не знать.
— Ты мне рот не затыкай. А пули в твоем бронежилете?
— Я же сказал уже, я сам проверял его.
— Мих, но в тебя ведь не попали?
— Свет, мы с тобой только что из ванны, уж следы от пуль ты бы точно заметила.
— Да, но, как показал сегодняшний опыт, тебя надо пытать, чтобы всю информацию выжать. Я вот сижу и вспоминаю, что и как ты мне прежде говорил. С тобой будет непросто. Но я справлюсь.
— Конечно, справишься. Омлет получился?
— Да, благодарю. Что это за сыр? Все очень вкусно.
— Не за что, это
— Где-то мы с тобой, Светка, лоханулись. Вот как он соловьем разливается и наливает, и угощает. До сих пор мы с тобой на кухне пахали, а сейчас ты посмотри на него. Явно рыльце в пуху.
— Экая ты подозрительная, Наташа, просто у вас такие переживания и шок, а горячий чай, да еще и с хорошим коньяком — это то, что я вам прописал. Угощайтесь.
— У нас шок, а ты всю ночь по городу мотался и бандитов в лесу убивал — это что? Может тебе надо стресс снять?
— Спасибо за заботу, Наташа, но мне будет достаточно того, что ты перестанешь муссировать эту тему. Давайте забудем обо всем плохом, и будем думать о хорошем. Я вас накормил и успокоил. Мне нужно в игру зайти, и кое-что в сети сделать. Меня не будет пару часов, может чуть больше. Но к ужину я точно постараюсь выбраться. Ничего без меня не решайте. Лучше войдите в игру и там побудьте.
– -------------------------
— Вот, ушел. Ну что, подруга, как дальше жить будем? Как все у тебя? Не знаю можно ли спрашивать? Сложно все у нас у всех.
— Да уж. Сложно. Но я счастливая такая проснулась. Никогда такого в моей жизни не было.
— Правда? У меня первый раз тоже запоминающимся был и тоже с ним. Да и все остальные — тоже. Вечный бой с тенью.
— Почему бой, с какой тенью?
— Ты всегда стояла между нами. Ты и была тенью. А теперь я ею буду. Тебе вот хорошо, а мне хреново.
— Даже не знаю, что сказать. Ты же молодая и красавица, все еще будет хорошо.
— Уж лучше молчи. Себя представь на моем месте и помолчи минуту… Ну и как тебе?
— Я же не виновата, Наташа. Я тебе только добра желаю. Ты же мне веришь?
— Верю. Но почему-то все равно хреново.
— А что у тебя со здоровьем? Это серьезно?
— В нашей клинике сказали, что детей у меня не будет. Мих вот обещал что-то. Но я не очень надеюсь. Хотя, он такими вещами не шутит. Но даже если и правда и я буду здорова, будет еще хуже. Кто будет отцом моего ребенка?
— Как так? Ты, о чем? Наташ, неужели ты опять про любовь втроем? Не бывает такой любви. То есть, это — не любовь.
— Я бы на твоем месте так же говорила. Он мой, и все. А ты будь счастлива, но в другом месте. Жаль, мы не женщины востока, живут же они как-то втроем, вчетвером у одного мужа. Никогда не думала, что буду им завидовать.
— Не знаю, на востоке другие традиции и воспитание. Раньше там девочек чуть ли не в десять лет замуж отдавали.
— Да это и в Европе часто случалось в средние века. И даже в России. Это не секс, просто династические браки, деньги и все такое. Девочки просто росли до поры в семье будущего мужа. Какая жена в десять лет? Дикость.