Первый. Том 1-8
Шрифт:
— Ты точно цел? От тебя порохом пахнет и морозом, и елками. Раздевайся, я пока тебя всего не осмотрю не успокоюсь. Если есть раны, лучше сразу признайся.
Вот ведь незадача, запахи я устранить не сумел. Думал, что дешевого одеколона будет достаточно. Нельзя к женщинам мужскую логику применять, постоянно с этим ошибаюсь.
— Да цел я, Света, все прошло по плану, а если я разденусь, то это опять в кровати закончится. А запахи сейчас в городе мне самому поперек горла. Экология совершенно власти не волнует, нужно с этим что-то делать. Вот ты могла бы организовать процесс. Тут нужен
— Что? Ты думаешь? Это было бы… Постой, ты меня сбиваешь! Запах, я его сквозь одеколон чувствую. Снимай все. Я тебе не верю. А насчет кровати. Я тебе что, не понравилась? Как женщина?
— Света.
— Что Света? Почему ты еще одет и где, кстати, та одежда, в которой ты уходил?
— Все, уже раздеваюсь. Меня так радует, что ты так внимательна к мелочам, касающимся меня. Я все это время о тебе думал…
— Мих!
— Ах да, та одежда на помойках, с утра ее поделят бомжи и будет им радость новогодняя. Это законы конспирации. Если скрываешься, как мы, то нужно чаще переодеваться. Я в душ.
— Мы в душ. Я буду тебя там долго и тщательно обследовать и прощупывать. И ты мне все расскажешь, я должна понять из-за чего или из-за кого моя первая брачная ночь превратилась бог знает во что. Хорошо хоть ты записку догадался оставить на видном месте. Стой, куда побежал голышом? Мы же уже в душе, там же Наташка может быть! Иди обратно и немедленно. Ой, это цветы, ты где их взял ночью и как принес незаметно? Ну и что ты стоишь? Целуй уже. Нет, пускай сначала душ. Ну подожди, воду хотя бы включи. Да ладно оставь уже эти краны в покое, иди ко мне…
— Слушай, ну пусти, какой ты неугомонный. Ты же не спал совсем, откуда у тебя только силы берутся. Я есть хочу, и ты не ел с утра, то есть с вечера. Ой, Наташка. Я о ней забыла совсем. Она же уже встала давно. Сколько сейчас времени? Ну прекрати, что мы ей скажем? Мих, да выключи ты это и включи мозг.
— Не могу. Он не включается…
Сколько мы пробыли в душе я не знаю, но, как сказал покойный ныне Абрамчик, все когда-нибудь заканчивается. Вышли мы из ванной комнаты вдвоем в банных халатах.
— Привет. Как спалось?
— Наташа, доброе утро!
— Это для кого как. Что-то не похоже, что оно для меня особенно доброе. Да и день уже.
— Наташа, подруга, я тебе все объясню. Это так получилось неожиданно, никто не виноват. То есть, это я виновата. Мне тревожно было с вечера вчера и беспокоило что-то. Я места себе не находила.
— Я помню. Ты даже говорить ни о чем толком не могла. Но место ты себе все же нашла?
— Ты только не подумай, что я тебя предала или что-то в этом роде. Я просто не могла уснуть и вышла ночью на кухню чаю с мятой попить и понять, что со мной происходит. А там в коридоре у дверей был Мих, он куда-то собирался уехать с чемоданом, я, по глупости, решила, что мы с тобой тут одни останемся, жутко испугалась. Мих меня стал успокаивать и…. Даже не знаю, как все это получилось.
— Что-то у меня не вяжется все. Почему в бронежилете дырки от пуль? Он тебя успокаивал, а ты от него отстреливалась?
— Какие дырки от пуль? Мих, ты мне соврал? В
— Не потеряешь, я тебя держу. Я рядом. Наташа, ты зачем Светлану пугаешь?
— Нет, ну это нормально? А я, по-твоему, не испугалась? Меня держать не надо? Что произошло у вас? Кто в кого стрелял?
— Наташа, это у тебя нервное, ты не выспалась, скорее всего. Давай чаю с медом и мятой заварим, всем нам это сейчас просто необходимо. Народные средства — самые безопасные, вообще традиционным лечением у нас необоснованно пренебрегают, вот возьмем твой любимый шиповник…
— Да, я его с детских лет пью, лучшее средство зимой от дефицита витаминов.
— Мих, прекрати это.
— Ах ты гад, колись кто стрелял?
— Нет, Света, ты хотя бы ее вразуми, как вообще такие уродливые мысли могут посещать такую милую…
— Пули. В бронежилете. Я не отстану.
Броник этот, вообще сначала брать не планировал. Купил один, второго нет, вот и пожадничал принес домой, что, впрочем, объяснимо после того, как он мне жизнь спас. Принес на свою голову. Девочки. Какие же они обе разные, и как же трудно с обеими сразу из-за этого вести нормальный разговор, а глаза, какие же у Светы глаза. Мозг, ты где? Ушел гад куда-то. — Стрельба в квартире? Как тебе это в голову-то пришло? Успокойся и подумай.
— Мих, ты мне солгал, ты сказал, что все прошло по плану и стрельбы не было, что запах пороха мне померещился. Где ты был и что на самом деле произошло? Ты должен мне все рассказать. Как я вообще тебе теперь верить буду?
— Света, я тебе сказал правду, все прошло по плану, все хорошо это же очевидно, я же здесь с вами целый и невредимый. И запах этот непонятный. Запахи и обоняние — это очень сложный комплекс, рецепторы …
— Светка, не верь ему. Что значит это твое — непонятный и рецепторы? Колись, гад. Опять хочешь всем мозг запудрить. Не выйдет! У меня вещественные доказательства. Дырки в бронежилете. Колись — хуже будет.
— Да что с вами обеими такое? Я съездил ночью по делу, ненадолго, и вскоре вернулся, а в броннике не дырки, а следы от пуль. Я его проверял на прочность и сам в него стрелял. В лес по дороге заехал и проверил его заодно, обычный эксперимент, вы же знаете, что меня хлебом не корми дай только что-нибудь проверить и испытать. Просто сейчас нам небезопасно выходить из квартиры, и я…
— Эту басню я уже слышала, веры тебе нет. Ты нас успокоить хочешь и лжешь без зазрения совести. Ната, пойдем, телевизор включим и криминальные новости послушаем. А ты молчи, ничего не говори. Ты обвиняемый на скамье подсудимых, и слово тебе дано будет после приговора. Последнее.
Я обреченно поплелся за девушками в тренажерный зал. Плохо я соображаю, но новости их должны отвлечь от подозрений. Там вечно что-нибудь происходит, и это их займет на время. Наташа взяла пульт и стала нервно тыкать в него пальцем. Светлана молча забрала его у нее и включила телевизор. Десяток каналов ее не устроили. Но на одиннадцатом… Ошарашено я увидел на экране то самое место, где провел сегодня ночь. Должно быть, Толик позвонил не только своей Марине. Нужно было мне самому догадаться, но так однозначно лучше для дела. Или?