Пес и волчица
Шрифт:
– - Догадываюсь, что это за уважаемые люди.
– - Лучше про них лишнего не говорить, -- галл приложил палец к губам.
– - Я никому не скажу, -- заверил его Прим.
Галл, казалось, не расслышал, он ударился в воспоминания.
– - Был там один такой... господин... как его? Что-то такое... на задницу похоже... А! Господин Пигеон!
– - Т-сс, -- напомнил Прим, приложив палец ко рту, -- мы про него не говорим.
– - Точно. Молчим, как рыбы.
– - Кстати. А где они?
– - Кто?
– - Наши
– - Прим повернулся к очагу, -- Эй, хозяин! Когда там уже будут наши рыбки?
– - Сейчас, сейчас! Уже несу, -- отозвался трактирщик и водрузил на стол блюдо с жаренными карпами.
Прим приподнял одного за хвост.
– - Чего-то он какой-то хилый. Болел что ли?
– - Ну что ты, господин, -- поспешил возразить трактирщик, -- более мясистых ты не найдешь во всей округе. Мне поставляют из лучших прудов со стороны Лабиканской дороги!
– - Мясистых... Ну ладно. Но принеси еще...
– - Прим замолчал, мучительно подбирая слова.
– - ...чего-нибудь мясистого, -- помог ему галл.
– - Да! Тащи все, я плачу... не так... мы с моим другом платим!
– - Ты не проснешься завтра с пустым кошелем, друг Прим?
– забеспокоился галл.
За столом игроков возбужденно загалдели, очевидно, кого-то боги наградили особенно удачным броском. Ближайший к Аппию из этой компании, черноволосый парень в синей тунике-безрукавке, небритый и суровый на вид, казалось, совсем не интересовался игрой, все больше косясь на костоправа.
– - Пустым?
– - Аппий удивился, -- разве он может опустеть? Давай проверим.
Прим полез за пазуху и вытащил кожаный кошель. Развязал его, не желающими подчиняться пальцами, бубня себе под нос поношения изобретателям неудобных кошелей с неудобными завязками, и высыпал содержимое на стол. На плохо ошкуренной столешнице, испещренной картинками эротического содержания и бранными словами, заплясали серебряные и медные монеты. За соседними столами стихли все разговоры, но Прим, казалось, этого не замечал. Он выбрал из кучи пару серебряных денариев и пододвинул их к трактирщику. Тот проворно сгреб плату, привычным движением куснул одну из монет.
– - Еще вина принеси... Что ты так мало принес... Один раз всего разлили... Мы немного посидим, -- Прим скорчил кислую рожу, -- напиваться не будем.
– - Сейчас будет, -- пообещал хозяин и исчез.
Аппий пальцем выгреб из кучи одну монетку и показал Ганнику.
– - Гляди. Знаешь, что это?
– - Денарий.
– - Да, только непростой. Это серрат. Видишь зубцы на гурте? Этот денарий отчеканил Аврелий Скавр, -- Прим широко зевнул, -- ше-э-э-э-сть лет назад. Знаме... зна... да чтоб тебя! Заме-а-а-тельная монета, разрази меня Юпитер!
– - Замечательная?
– - Нет... не так, -- Прим недовольно махнул рукой, словно отгоняя комара, -- не важно. Видишь на ней... Битуит, вождь арвернов. Ее сделали
– - Нет, -- покачал головой Ганник.
– - Ты, галл, не знаешь?
– - Нет.
– - Ну, ты дал... Хотя... Ты ж не арверн. Этот вождь придумал так, чтобы галлы не пили вина.
– - Как это?
– - А вот так. Совсем. Дескать, все беды от пьянства... от вина, короче... Он типа этот, как его... Ревор... матр. Во, дурень, а? Давай выпьем.
– - Давай.
Выпили.
Галл принял двумя пальцами монету из рук Аппия, повертел перед глазами.
– - А кто ей бок отгрыз?
Монета действительно была какая-то неполноценная, треть диска отсутствовала, причем была не срублена зубилом, а отломана -- край был неровным. Черноволосый парень в безрукавке во все глаза разглядывал монету, не пытаясь этого скрыть. Он даже привстал со своего места. Прим косо посмотрел на него, забрал серрат у галла, повертел пальцами и сунул в кошель. Черноволосый отвернулся и отпил из своей кружки. Ганник взял со стола медный асс, на аверсе которого был изображен корабельный таран, а на реверсе голова Януса[112]
.
– - А почему их двое?
– - поинтересовался он у Прима, сгребающего деньги обратно в кошель. Потом его взгляд упал на сестерций с изображением Диоскуров[113]
, - о, и здесь тоже! Я что, уже так пьян, что у меня в глазах двоится?
Ганник огляделся по сторонам: комната пришла в движение и пол с потолком решили поменяться местами. Он крепко вцепился в столешницу, чтобы не упасть, когда окажется на потолке, потряс головой, отгоняя наваждение, но стало еще хуже: сидящего перед ним Аппия от тряски разметало в разные стороны, один слева, другой справа.
Оба Аппия внимательно посмотрели на галла.
– - Что ты! Трез-з-з-ф, как стек-лык!-шко... Ты главное... ешь... Закусывай... И все будет хорошо... Смотри какой... Мясиссстый зверь...
Последнее относилось вовсе не к карпу. К компании за соседним столом, увлеченно режущейся в кости, подсела девица, обладающая впечатляющими формами и одетая таким образом, что раздеться догола могла бы, лишь небрежно шевельнув плечом. Компания возбужденно завыла и постаралась немедленно облапить "волчицу" полудюжиной рук. Девица лишь посмеивалась, опытным взглядом прикидывая платежеспособность клиентов.
Аппий внимательно изучал детали ее рельефа, попутно делясь с Ганником своими соображениями насчет того, что если на любой из двух круглых вершин поставить крепость, то взять ее будет весьма затруднительно из-за выдающейся крутизны оных. Галл лишь качал головой. По его мнению, круглых вершин было не меньше четырех.
– - ...но воще-то... еще великий царь Филипп.... Гворил... шо... што... осел, грженый золотом... переступит... не, прешагнет... А? Ганник? Осел пере... шагнет через стену?