Пес, который говорил с богами
Шрифт:
— Вы не меня ждете? — вежливо спросил он.
— Думаю, да. Вы профессор Хоффман?
— Да. Чем могу помочь? Может, войдете?
У него в кабинете для двоих места оказалось маловато.
Везде навалены коробки, папки, книги — даже на полу. Единственный деревянный стул предназначался для посетителей. Хоффман убрал толстую пачку писем со своего стула и осторожно водрузил ее на вершину такой же кучи на столе. Затем сел, вежливо ожидая, что она скажет.
— Профессор Хоффман, в здании ЦПИ есть одна собака —
Это был вопрос и ответ одновременно.
— Да, я знаю, о какой собаке вы говорите. Некоторым образом она моя — можно так сказать. На самом деле пес теперь принадлежит Центру исследования животных.
— А что с ним? О чем вы хотели спросить?
— Скажите, вы как-то по-особому к нему относитесь?
— Он домашний пес?
— Нет, не домашний — ни в коем случае. А почему вас это интересует? — Профессор отвечал мягко, не оправдывался. Элизабет сочла это хорошим признаком. Она перевела дыхание и начала снова:
— Я увидела ваше имя на клетке, и еще хирург, который лечил его, сказал, что пес ваш. Ну, и я хотела спросить — вы знаете, что с ним сейчас?
— Что вы имеете в виду — простите, я не запомнил вашего имени…
— О, извините. Элизабет Флетчер. Простите.
— Все нормально, вы просто застали меня врасплох. Так, говорите, с ним что-то случилось? Что именно?
Элизабет мгновенно стало легче. Он не знает, что происходит, — вдруг сможет помочь?
— Ну, на нем ставят разные опыты, снова и снова. А последний раз в него стреляли — в обе задние лапы.
— Стреляли в него? Вы ассистент?
— Нет, я хендлер. Я не собиралась вмешиваться, но мне очень жалко этого бедного пса. Мне кажется, он какой-то особенный. Я понимаю, это звучит глупо, но… Я хочу, чтобы вы знали: мой отец работает в медицинском институте, делает пересадки сердца, поэтому я знаю о лабораторных животных. Но все-таки мне кажется странным… Понимаете, они говорят, это ваша собака, и…
Она поняла, что бормочет нечто невнятное, смутилась и замолчала.
— Элизабет, простите, вы здесь учитесь? — Да.
— На каком курсе?
— Я заканчиваю колледж.
— Понимаю. И вас интересует, откуда взялась эта собака, так? Мне просто любопытно, я не собираюсь вас допрашивать.
Она пожала плечами, не сумев сформулировать свои чувства к питбулю.
— Думаю, мне просто нравится этот пес, а я нравлюсь ему.
— Вы ему нравитесь? — Хоффман поднял брови. — Не думаю, чтобы он так изменился. Дамиан — дикий пес, знаете ли.
— Дамиан? — переспросила она, улыбаясь. — Не знала, что его так зовут. Подходящее имя.
— Это я так его называю. — Хоффман дернул плечом. — Он все равно не откликается и никогда не проявлял склонности к приручению.
— Вы сказали, он дикий?
— Определенно. Дикий — это термин, который применяется
— Вы говорите, Дамиан — дикий пес? Как дикие собаки? Не похоже на правду. Он добрый и нежный, а выглядит, как все остальные собаки.
— Вы прикасались к нему? Вы его гладили?
— Конечно, постоянно.
— Не может быть. Значит, он сильно изменился, с тех пор как я видел его в последний раз. Сегодня схожу проведаю.
Понимая, что разговор может внезапно закончиться, Элизабет пошла ва-банк:
— Может, вы собираетесь его оттуда забрать? Куда-нибудь, где его не будут использовать для опытов? Это возможно, как вы думаете?
Хоффман улыбнулся ей искренне, дружелюбно.
— Он вам и вправду нравится, да? Ну что ж, Дамиан — действительно занятный пес, хотя я советовал бы обращаться с ним крайне осторожно. — Профессор кивнул, глядя перед собой и, очевидно, обдумывая дальнейшие слова. — Я собирался перевести его к моим собакам в вольер поближе к весне, но, может быть, сделаю это раньше. — Он снова смотрел на Элизабет. — Не волнуйтесь, я сегодня же узнаю, когда его можно будет забрать.
Элизабет растерялась. Она не знала, куда переведут пса, и сомневалась, что может спросить об этом профессора, — ведь ее это не касается. Но он собирался забрать его в другое место, он говорил так уверенно. Что ж, тоже неплохо. Она поднялась.
— Спасибо вам, профессор Хоффман, я рада, что вы будете за ним присматривать. Даже не знаю, почему я так беспокоюсь о нем. Вы перевезете его в хорошее место?
— О да, ему понравится. Он будет жить на воздухе, с другими дикими собаками, в большом вольере за университетом — там, где начинаются территории лесного и агротехнического факультетов. Ему там будет хорошо. Не волнуйтесь за него. — Он открыл дверь.
— Спасибо, профессор.
Она шла по коридору и думала, каким приятным человеком он оказался. Но все же странно, почему он назвал Дамиана дикойсобакой?
На следующий день, когда она пришла на работу, пса уже не было. Хоффман забрал его. В клетке сидел новый жилец. Элизабет рассеянно закусила губу, глядя на стройного желтого Лабрадора. Собака виляла хвостом. Девушка просунула пальцы сквозь решетку, почесала собачий нос.
— Хорошая девочка, — мягко сказала она. Взглянула на листок, где обычно указывалось, в каких исследованиях будут использовать животное, и срок, когда его усыпят. «Для любых нужд».