Пес, миллионер и прочие неприятности
Шрифт:
– И что? – с интересом спросила я, прикидывая, как можно использовать эту историю для очередного детектива.
– Ничего. Оказалось, что и тут ее за нос водили, она-то думала, что у нее единственный экземпляр с компроматом, а на самом деле их было много, просто они хотели этот конкретный у нее изъять.
– И чем все закончилось?
– Насколько я знаю, она опять вышла замуж за этого мэра.
Я немного похлопала глазами. Марик, конечно, мог и напутать, тем не менее, история очень неплоха.
– Тебе задание, – высказалась я, когда он высадил меня
Покивав, Марик уехал, а я пошла домой. На лестничной клетке меня застал звонок с неизвестного номера.
– Кира? – раздался волнующий душу голос, когда я сняла трубку.
Угадать, кто это, было совсем несложно.
– Это я, – согласилась я.
– Это Всеволод. Я подумал… Может, вы свободны сегодня? Мы могли бы встретиться.
С трудом выждав время, создающее видимость того, что думаю, я сказала, что свободна. Всеволод обрадовался.
– Я могу заехать, скажем, часиков в восемь?
– Договорились, – повесив трубку, я пулей взлетела на свой четвертый этаж.
Джек бросился мне навстречу с такой радостью, словно мы не видались лет эдак двести, и мне пришлось потратить время на обнимашки, грозящие перейти в выедание моего лица.
Наконец, я оказалась возле шкафа Кэт. Подруга была знатной шмотницей, порывшись в ее шкафу и перемерив, кажется, все, я остановила свой выбор на сером платье до колена с запахом на груди. Обусловлено это было тем, что грудь Кэт значительно меньше моей, потому в остальных платьях я выгляжу, как проститутка. Это она носит с майкой внизу, а мне вполне подошло и без оного. Для полноты образа я накрасилась и сделала укладку, в общем, когда приехал Всеволод и позвонил, чтобы сказать, что ждет у парадной, я была во всеоружии.
Джек явственно расстроился, что ему со мной нельзя, потому что ради него я так не наряжаюсь, и я пообещала ему торжественный выход в свет на днях.
Быстро спустившись вниз в туфлях на высоченных каблуках, я на мгновенье замерла, обретая равновесие, и вышла из подъезда. Всеволод стоял в сторонке, прислонившись к своему автомобилю и сложив на груди руки. Услышав хлопок двери, повернул голову, да так и замер с открытым ртом. Самодовольно мысленно кивнув, я направилась к нему уверенной походкой.
Тут надо заметить, что если лицо у меня, в общем-то, довольно обычное, то вот фигурой бог не обделил. Все, так сказать, на месте и как надо. Поняв это в свое время, я приняла решение не спешить с выставлением достоинств напоказ, дабы знать, на что, собственно, ведется тот или иной ухажер. Потому начиная с подросткового возраста, предпочитаю прямые джинсы, футболки и рубашки, за которыми фигуры не видно.
Осознав, что это еще и крайне удобная одежда, я полностью перешла на нее во всех случаях жизни. Ну или почти во всех. Вот сейчас, например, пришлось стилю изменить, потому что у меня встреча с таким красавцем, должна же я соответствовать.
Красавец, тем временем, с трудом взял себя в руки, окинув взглядом и не сразу отведя его от моей груди, высказался:
– Ты выглядишь
Я на это только улыбнулась, скромно, но с достоинством.
Можно смело сказать, что вечер удался. Мы поужинали в центре, потом прогулялись вдоль озера, премило болтая. Я старалась демонстрировать ум в средних количествах, а также меньше говорить, что за мной водится нечасто. Прощались мы уже около полуночи, Всеволод привез меня к дому и помог вылезти из машины. Я приняла его руку, не ожидая коварства, оказалось, зря. Он прижал меня к машине и запечатлел на губах страстный поцелуй. Решив, что мне такое перепадает нечасто, я ответила с не меньшим чувством. Руки его поползли по моему телу, и вскоре я поняла, что надо заканчивать. Всеволод из той категории мужчин, которым сложно отказать, да и не хочется как-то. Я грустно отстранилась, глубоко вздохнув, чем пробудила в нем ряд эмоций.
– Мне пора, – сказала скромно. Он выдохнул, но настаивать на продолжении не стал. Умный.
– Когда мы увидимся? – спросил вместо этого.
– Завтра я занята, давай созвонимся послезавтра.
– Хорошо, – кивнул он и все-таки запечатлел еще один поцелуй, после чего я отбыла в свою скромную обитель.
Джек ждал меня у дверей и вид имел хмурый. Чтобы я не расслаблялась, изобразил буйный восторг, против которого невозможно устоять, и разорвал чулки. Я решила не расстраиваться, чулки все равно не мои, а Кэт. Однако, чтобы загладить вину, быстро переодевшись, отправилась с Джеки на улицу.
Телефон я на время свидания выключила, потому что весь день мне названивал Дереда с множеством литературных вопросов. Еще с утра я скинула ему небольшой конспект, приказав заучить его наизусть для того, чтобы иметь возможность поддержать хоть какой-то разговор.
Дереда решил, что ему надо не просто заучить конспект, но и довести меня до белого каления, потому и названивал. Понять его было можно: завтра день икс, состоится его знакомство с девушкой мечты, но я-то за что должна страдать?
Сейчас, прогуливаясь с Джеком по дворам, я смогла лицезреть, что Дереда звонил мне десять раз, а Марик два. Вот свалилась парочка на мою голову. Больше я додумать ничего не успела, потому что телефон ожил. Первым на линию пробился Дереда.
– Ну чего еще? – поинтересовалась я недовольно.
– Ты где пропадаешь?
– Имею я право на личную жизнь? У меня вообще-то работа есть, заниматься ей весьма трудно, когда тебе каждые десять минут звонят с вопросом «на фига мне знать, что такое пассионарность»?
– Ладно, не кипятись, хотя я всерьез не понимаю.
– Я же объясняла: ты должен показаться умным не только в литературе, но и в смежных науках. Лев Гумилев, введший этот термин, был сыном Анны Ахматовой, потому на него довольно легко перейти, не вызывая подозрений.
– Да к черту Гумилева, я вообще-то хотел сказать, что завтра заеду за тобой в семь, будь готова.
– Есть, шеф.
Он моей шутки не понял, серьезно попрощавшись, повесил трубку. Следом позвонил Марик. Гадая, что ему надо, я сняла трубку.