Пёс спешит на помощь
Шрифт:
— Может быть, посидите со мной немного? — предложил Кабан.
Пёс сел к нему за столик. «Что тут долго гадать, — сказал он себе. — Предложу-ка я ему сыграть в карты! Тут-то и станет ясно, кто прав, Кроткий Генрих или я».
— А может, в карты перекинемся? — предложил он.
— Я не против, — ответил Кабан.
— В «Акул ину», например?
— С удовольствием, — ответил Кабан и достал из сумки колоду.
— На что будем играть? — спросил Пёс.
— На деньги играть запрещено, —
Он снова вынул свою коллекцию образцов и дал пять пакетиков Псу, а другие пять оставил себе.
Пёс подумал: «Ну вот! Он даже не хочет играть на деньги! Надо же, какую напраслину возвели на ни в чём не повинного, славного Кабана!»
— Ставка у нас будет по две пуговицы на игру, — предложил Кабан. — Кто выиграл, забирает четыре пуговицы.
Пёс не возражал.
Первые четыре пуговицы выиграл Пёс. Следующие тоже выиграл Пёс. И третьи тоже выиграл Пёс! Кабан всё время проигрывал! Не прошло и получаса, как все пуговицы перекочевали к Псу. У Кабана не осталось ни единой пуговки!
Пёс подвинул ему половину пуговичной кучи, но Кабан отказался:
— Нет-нет, так не годится! Выигрыш есть выигрыш! Я честный Кабан!
— Но тогда, выходит, игре конец! — Пёс огорчился. Ему понравилось играть и выигрывать.
— Нет, зачем же, мы что-нибудь придумаем! Найдём ещё какие-нибудь кругляшки вроде пуговиц! Что бы такое…
Кабан задумался. Но Пёс догадался первым!
— Монеты! — воскликнул он. — Давайте играть на монеты! Это почти те же пуговицы, только без дырочек, но нам же их не пришивать! — И Пёс достал из кошелька двадцать монет.
— У меня нет при себе мелочи, к сожалению, — сказал Кабан.
— Вы ведь поделились со мной пуговицами! — ответил Пёс. — А теперь я поделюсь с вами монетами!
И он подвинул Кабану кучку из десяти монет.
Они снова стали играть в «Акулину», но теперь каждый раз выигрывал Кабан. Когда все монеты перешли к Кабану, Пёс достал из кошелька ещё восемь штук. Больше у него не было! За четыре игры и они ушли к Кабану.
— Если хотите, я вам разменяю банкноту, — предложил Кабан.
Пёс достал из копилки банкноту, разменял её на десять монет и сыграл ещё пять партий в «Акулину». Монет у него больше не было — и охоты продолжать игру тоже.
— Давайте на этом закончим, — сказал он. — Что-то мне больше не везёт!
— При чём тут везение?
Кроткий Генрих шагнул к Кабану, выхватил у него колоду и разложил по столу рубашкой кверху. Рубашка была сине-красная, в ромбик. Потом он достал из фартука очки, нацепил их на нос и стал вглядываться в карты. Он глядел довольно долго, а потом воскликнул:
— Ага, вот она, Акулина!
У
Кроткий Генрих перевернул карту. И в самом деле это была дама пик.
Кабан вскочил, подбежал к гардеробу, сорвал с крючка свой шлем и бросился в дверь. Деньги, которые он выиграл у Пса, остались лежать на столе.
— Что ж вы стоите! — крикнул Кроткий Генрих Псу. — Живее! За ним! Мы сдадим эту свинью полиции!
Пёс собрал деньги в кошелёк.
— Я не потерпел никакого ущерба, — пробурчал он.
— И что?! — Глаза у Кроткого Генриха налились кровью. — Кабан — шулер, а за это полагается до трёх лет тюрьмы! Когда этого скота наконец посадят, я устрою праздник, ей-богу!
И все посетители хором закричали:
— Правильно! В тюрьму Кабана!
Осёл, стоявший у стойки, проревел:
— Три года тюрьмы? Этого мало! Такой скотине нужно дать пожизненное!
Петух, сидевший рядом с Ослом, закукарекал:
— Пожизненное? Да прирезать его надо, мерзавца!
Остальные посетители забарабанили кулаками по столу. Это значило: «Молодец, Петух, правильно говоришь!»
Пёс поднялся и сказал:
— Ну и мерзкий же вы народ, дамы и господа! Меня от вас тошнит!
Он сходил за чемоданом и сумкой, надел фетровую шляпу, три раза обмотал вокруг шеи полосатый шарф, взвалил на плечи рюкзак, бросил Кроткому Генриху: «Я увольняюсь!» — и вышел из трактира.
На дворе была тёмная ночь. Пёс быстро зашагал через луг к дороге.
— Этот трактир — никакой не белый свет! — говорил он себе. — На белом свете в почёте великодушие, а не злобная страсть к наказаниям!
Выбравшись на асфальт, Пёс остановился в раздумье, где искать белый свет — налево или направо? Он решил идти налево — тогда ветер дул ему в спину. Потому что ветер в морду он всегда терпеть не мог!
И вот он потрусил по дороге, насвистывая свои девять песенок. Ему было немного жарко в полосатом шарфе из ангорской шерсти — ночи стояли тёплые. Но Пёс носил свой шарф в любую погоду. Потому что этот шарф связала ему жена, и ушло у неё на это четыре года. Она была не особенно проворная вязальщица.
«Если я буду надевать его только в собачий холод, — сказал себе Пёс, получив её подарок, — это будет неуважение к труду моей жены!»
Уже светало, когда дорога привела его в лесок. На обочине Пёс увидел мопед. А в придорожной канаве за мопедом лежал Кабан и сладко похрапывал. Пёс спрыгнул в канаву, ухватился за розовый хвост колечком и крикнул: