Пес войны. Трилогия.

Трофимов Ерофей

– Ты сказала, что хочешь признать свою вину. Я правильно тебя понял?

– Да.

– На моём языке, это значит, что ты хочешь не только признать вину, но и сказать мне, что сожалеешь о сделанном или сказанном. Это и есть извинение, – ровным тоном пояснил Араб.

– Ну, тогда да. Я пришла извиниться, – обдумав услышанное, ответила Сорка.

– Скажи мне честно, это Горк заставил тебя прийти сюда или ты сама так решила? – неожиданно спросил Араб.

–

А зачем тебе это знать? – тут же насторожилась Сорка.

– Если ты пришла сюда по приказу Горка, то можешь уходить, – пожал плечами Араб.

– Почему?

– Потому что, это будет означать, что ты так ничего и не поняла. В этом случае твои извинения будут только словами. Ты так не думаешь. Ты просто делаешь то, что приказал тебе отец.

– А если я решила прийти сама?

– Тогда я рад тебя видеть. Садись, и мы просто поговорим.

– Зачем?

– Чтобы между нами больше не было споров, – терпеливо пояснил Араб.

– А в чём разница для тебя самого? – продолжала допытываться Сорка. – Ведь если я сказала, что виновата, это должно быть для тебя главным, ведь это значит, что ты делал всё правильно.

– Я и так знаю, что делал всё правильно. Для меня важно то, что ты сама поняла, что поступила не так, как нужно. Важно именно это, а не то, что я думаю, – всё так же ровно пояснил Араб.

Сорка замолчала, обдумывая услышанное, и медленно опустилась на помост, приняв самую удобную для себя позу. Потом, тихо постанывая, она задала очередной вопрос:

– Почему для тебя так важно, поняла я чтото или нет?

– Горк хочет, чтобы ты пошла с нами к базе улов. Это важно. И для меня, и для всех мирров. И если случится так, что нам нужно будет сражаться, я хочу быть уверенным, что ты будешь внимательно слушать и делать всё, что прикажут тебе отец или я. И дело тут не в том, что мы самцы, а в том, что мы старше и опытнее. Я уже говорил тебе, что вся моя жизнь прошла в войнах. Там, у себя на родине, я воевал всю жизнь. Это моя работа.

– Но ведь мирры тоже воины, – возразила Сорка с заметной растерянностью.

– Мирры больше охотники, чем воины. Ведь вы не сражаетесь с целыми народами. Мелкие стычки между племенами за лучшие угодья или схватки на праздник – я не считаю. Про проклятие предков я даже не говорю. Поверь, войны на моей родине намного серьёзнее и страшнее. А самое главное, что они более кровавые. Именно поэтому я и хочу, чтобы ты поняла, что твоё поведение может погубить не только тебя, но и всех, кто идёт рядом с тобой.

– А почему ты решил, что я не стану вас слушаться, – фыркнула Сорка.

– Просто потому, что ты

не послушала отца, когда он запретил тебе нападать на меня. Он даже пригрозил тебе, но ты сделала посвоему. Именно поэтому я и решил, что, если уж ты осмелилась спорить с отцом в такой малости, то в серьёзном деле ты просто специально будешь делать всё, что задумаешь сама. Только для того, чтобы показать нам, какая ты умная и смелая.

– Ты меня за молочного котёнка держишь? – неожиданно насупилась Сорка.

– Я?! Это ты себя так ведёшь, – развёл руками Араб.

– Хочешь сказать, что, когда я бросилась в драку с тобой, то повела себя глупо? – растерялась самочка.

– Конечно. Взрослый, умный человек не станет ввязываться в драку только для того, чтобы доказать всем свою силу.

– Ты сказал – взрослый, а потом добавил – умный. Почему? – с интересом спросила Сорка.

– Просто потому, что взрослый – не всегда означает умный. Иногда бывает совсем наоборот, – усмехнулся в ответ Араб.

– В любом случае, я действительно сама пришла сюда. Я слышала, что ты первым вышел на помост рядом с Горком, когда он вызвал на драку молодых самцов. Это правда?

– Ты же слышала, – пожал плечами Араб.

– Но почему ты это сделал?

– Потому что Горк – хороший вожак. Я давно это понял. Но после того как за ним пошли сразу столько взрослых охотников, я убедился, что моя догадка правильная.

– А может потому, что молодые самцы убили бы тебя, если смогли бы победить Горка? – ехидно спросила Сорка.

– Поверь, что это было бы очень сложно сделать. Когда дело доходит до того, что моя жизнь зависит от жизни другого существа, я перестаю сдерживать себя и начинаю убивать. То, что ты уже испытала, – это детская игра, по сравнению с тем, что я буду делать в таком случае.

Вспомнив о полученной трёпке, Сорка вздрогнула и непроизвольно коснулась наиболее пострадавшего бока, покосившись на Араба с заметно возросшим уважением. Увидев её жест, Араб внутренне поморщился и, тяжело вздохнув, извинился:

– Прости, что так сильно бил. Но ты сама виновата.

– Знаю, – мрачно кивнула Сорка. – Не смогла вовремя понять, что ты намного сильнее.

– Ну, раз мы всё решили и между нами не осталось обид, то нам нужно только дождаться, когда ты поправишься.

– И что тогда?

– Мы сможем отправиться в путь, – пожал плечами Араб.

– Тебе так не терпится уйти от нас? – удивилась Сорка.

– Нет. Я хочу посмотреть на станцию улов. Ты же знаешь, что Горк собирается начать войну с ними.