Пес войны. Трилогия.
Шрифт:
– Думаю, вам лучше настроиться на серьёзное отношение к нашей работе. Мне жизненно необходимы эти данные. Условия простые. Или мы их получаем, или вы все отправляетесь пингвинов на полюсе контролировать. Всем ясно? – мрачно спросила она, оглядев свою команду.
Мрачно насупившись, агенты ответили ей внимательными взглядами, пытаясь понять, шутит она или говорит серьёзно. Ширли так и не поняла, к какому именно мнению они пришли, но улыбки и шуточки прекратились.
Не доезжая квартала до указанного места, водитель остановил машину и, заглушив двигатель, быстро пояснил:
–
Мрачно кивнув в ответ, Ширли выбралась из машины и решительно зашагала следом за ним. Удивлённо покосившись на свою начальницу, парень счёл за лучшее промолчать. Пройдя в самый конец улицы, он внимательно осмотрелся и, кивком головы указав на длинный проезд, ведущий к пляжу, тихо сказал:
– Это единственное место, где я могу поставить машину, не привлекая внимания.
– Это не приемлемо! – тут же возмутилась Ширли. – Я должна находиться в прямой видимости от дома. Оборудование не будет работать на таком расстоянии.
– Сожалею, профессор, но, если подогнать машину ближе, это будет всё равно, что просто постучаться к ним в двери. Этот проезд ведёт непосредственно к дому, и никто посторонний не станет там останавливаться без нужды. Если он не приехал к хозяевам, – мрачно пояснил агент.
– Там что, нет других домов? – возмущённо спросила Ширли.
– В томто и дело, что нет. Я специально запросил карту местности и точно знаю, что его дом на пляже один. На отшибе. Грамотно построил, незамеченным не подберёшься.
– Делайте, что хотите, но я должна находиться не более чем в пятидесяти метрах от дома. Иначе всё бесполезно, – категорически заявила Ширли.
– Ну, пятьдесят, это еще, куда ни шло, – задумчиво вздохнул агент. – Попробуем использовать рельеф местности. Притащим ящики, и будете работать. Пойду, поищу место.
– Хотите сказать, что я должна буду весь день просидеть в кустах?! – прошипела Ширли, глядя на агента, как на таракана, забравшегося ей в тарелку.
– Ничего другого я предложить не могу, – развёл руками парень. – Или мы просто подъезжаем к дому, и директор долго вправляет нам мозги, или сидим в кустах и получаем хоть чтото.
– Неужели нельзя было направить в отдел когото более компетентного? – мрачно проворчала Ширли, чувствуя, как начинает свирепеть.
– При всём уважении, профессор, но невидимкой вы становиться не умеете. Я тоже. Так что, давайте просто попробуем получить данные, не усложняя себе жизнь, – совершенно спокойно отозвался агент, не обращая внимания на её выпад.
Оставив её на перекрёстке, агент быстро прошёл по проезду в сторону дома, но, едва скрывшись из виду, быстро нырнул в придорожные кусты. Потоптавшись на месте, Ширли неопределённо пожала плечами и, подумав, решила вернуться обратно в машину. Ей совсем не улыбалось торчать посреди пустой улицы, привлекая внимание к своей персоне.
Усевшись на место, она с ненавистью посмотрела в сторону видневшегося изза кустов дома и, не удержавшись, тихо прошипела:
– Я всё равно своего добьюсь. Даже, если мне придётся вас всех на запчасти разобрать.
Агент вернулся через двадцать минут и, одарив всех своей фирменной улыбкой, радостно
– Нашёл! Место отличное. И к дому близко, и из дома не увидят.
Подчиняясь команде Ширли, агенты принялись выгружать из фургона оборудование. Нагрузившись как верблюды, они с треском и руганью начали пробираться сквозь сплошные заросли акации и роскошных лопухов. Добравшись до выбранного парнем места, агенты быстро развернули походную лабораторию и, отойдя в сторонку, принялись наблюдать за действиями профессора. Склонившись над датчиками и мониторами, Ширли ловко щёлкала переключателями приборов и кнопками компьютера, но спустя пять минут с руганью отбросила ручку, которой всё время чтото записывала.
– Чтото не так, профессор? – осторожно спросил жизнерадостный агент.
– Всё не так. Они уселись с той стороны дома, а эта рухлядь не может пробить сразу столько стен. Чтото создаёт очень сильные помехи.
– Тогда, может, стоит подождать, когда они вернуться в холл? – всё так же осторожно предложил агент.
– А может, вам лучше заткнуться, агент?! – рявкнула в ответ Ширли.
Пожав плечами, парень отошёл к своим друзьям и, быстро им чтото сказав, исчез в кустах. Уперев ладони в бёдра, Ширли смотрела на дом так, словно хотела пронзить его стены взглядом насквозь. Сканер присутствия продолжал показывать одно и то же. Они оба сидели на заднем дворе и уходить оттуда не собирались. Всё остальное оборудование продолжало показывать погоду в Африке и Арктике одновременно.
Они просидели в кустах до самого вечера. Отбросив эмоции, Ширли продолжала упорно пялиться на экран монитора. Не обращая внимания на многозначительные взгляды подчинённых на часы и на их негромкие предложения съездить за пиццей и кофе, она с упорством, достойным лучшего применения, продолжала ждать.
Ближе к полуночи, когда свет в доме потух, она неожиданно встрепенулась и, тихо приказав подчинённым взять несколько аппаратов прямо в работающем состоянии, направилась к дому. Сообразив, что она собирается делать, агенты дружно повертели пальцами у висков, но, понимая, что деваться всё равно некуда, дружно потащили указанные ящики следом за ней. Плюнув на осторожность и всевозможные опасности, Ширли подошла к самой стене и, ориентируясь по сканеру, медленно обошла дом, выискивая ближайшую точку к Салли и её ребёнку. В этой истории Ширли интересовал именно он, ребёнок, зачатый при странных, можно сказать, необъяснимых обстоятельствах. Ведь она слышала обещание хранителя о том, что мечта девушки всётаки исполнится.
Дождавшись, когда агенты наконец дотащат необходимое оборудование, она настроила зонды и принялась наводить их на спящую женщину. Но стоило только лучу зонда коснуться края спальни, где она находилась, как все датчики словно сошли с ума. Всё принесённое оборудование начало показывать то, чего просто не могло быть. Неожиданно зонд нагрелся так, что обжёг ей руку. С тихим воплем боли она бросила его на песок и, растерянно переключив несколько выключателей, удивлённо оглянулась на стоящих рядом агентов. Продолжая держать аппараты в руках, парни с удивлением глазели на зашкаливающие приборы.