Пес войны. Трилогия
Шрифт:
Понимая, что это будет правильно, Араб тяжело зашагал по дороге в гору. Бесшумно шедший за ним индеец тихо спросил:
— Совсем плохо?
— Еще держусь, — бледно усмехнулся Араб, не оборачиваясь.
— Судя по твоей походке, этого не скажешь, — проворчал в ответ проводник.
— Отсюда есть более короткий путь к деревне, чем тот, которым мы шли сюда?
— Мы шли самой короткой дорогой.
— Значит, придется продержаться еще один день, — вздохнул Араб.
— Ты сможешь. Ты сильный, — ответил индеец с твердой уверенностью в голосе.
— Твои бы слова да богу в уши, — проворчал Араб, тяжело вздыхая.
Продолжая шагать, он то и дело прислушивался к своим ощущениям и каждый раз вынужден был признать, что чувствовал себя
— Спасибо, приятель.
— Похоже, тебе совсем плохо, — покачал головой Дункан.
— Да уж, бывало и лучше, — усмехнулся Араб, опираясь плечом о дерево.
Услышав их разговор, шедшие впереди воины поспешили обратно и, сняв с плеч поклажу, вопросительно уставились на Араба. Ответив им кривой от подступавшей дурноты усмешкой, он удрученно покачал головой и, проглотив подступающий к горлу ком, тихо сказал:
— Похоже, вам придется прогуляться сюда дважды, парни.
— Идти ты уже не можешь? — осторожно спросил Майк.
— Не понимаю, что происходит, но так плохо мне было только после того, как я потерял ведро крови. Не знаю, что это такое, но случай не простой, — прохрипел Араб.
— Что нам делать? — быстро спросил Майк.
— Он знает, — кивнул на проводника Араб, медленно опускаясь на траву.
Быстро скинув с плеча винтовку, Дункан аккуратно прислонил ее к дереву и направился в заросли, вытаскивая из ножен мачете. Быстро срубив несколько молодых деревьев и обрубив ветки, он связал полученные жерди веревкой, имевшейся в его бездонной сумке, а полученную конструкцию накрыл одеялами. Воины уложили Араба на носилки и, сложив в ногах всю поклажу, осторожно подняли их. Привязав к передним ручкам носилок ремень, снятый с винтовки, индеец закинул его себе на шею и встал впереди. Задние ручки носилок взяли воины. Темп задавал Дункан, и воины, подстроившись под его шаг, быстро пошли следом. Но Араб этого уже не видел. Едва улегшись на носилки, он расслабился и тут же потерял сознание. То и дело один из воинов осторожно прикладывал пальцы к его шее, чтобы убедиться, что он жив. И каждый раз взгляды становились все беспокойнее. Шедший впереди индеец, неожиданно остановившись, осторожно опустил свой край носилок на землю и, дождавшись, когда воины сделают то же самое, быстро подошел к голове лежащего. Присев на корточки, проводник быстро нащупал артерию и, покачав головой, принялся быстро разматывать бинт на плече раненого. Стоявшие рядом воины озадаченно переглянулись, но мешать ему не стали, ведь Араб сам признал, что этот человек знает, что делать. Но как только последние витки пропитанного кровью бинта были сняты и рана обнажилась, оба дружно ахнули. Кожа вокруг аккуратной дырочки радиусом пятнадцать-двадцать миллиметров была черной и воспаленной.
Готовя группу к выходу в Колумбию, директор Сторм тихо ненавидел самого себя. Приказ, не допускающий двойного толкования, полученный лично от сенатора Ливински, был, по меньшей мере, чудовищным. Сам директор давно уже считал себя законченным циником и сволочью, которой давно приготовлено особо теплое местечко в аду. Но, столкнувшись с этим проектом, он понял, что никогда больше не сможет спокойно относиться
Но и не выполнить полученный приказ он не мог. Собрав в кулак волю и все остатки еще имевшегося цинизма, он коротко поставил задачу командиру группы и, выпроводив его из кабинета, достал из ящика стола початую бутылку виски. Свинтив крышку, он основательно приложился к горлышку и, утерев губы ладонью, прошептал:
— Прости нас, Господи, ибо не ведаем, что творим.
Словно в ответ на его мольбу, за окном раздался сильный удар грома, и как будто издеваясь, зазвонил телефон спецсвязи. Вздрогнув от такого совпадения, Сторм тихо выругался и, вздохнув, снял трубку Услышав ставший уже ненавистным голос сенатора, он усилием воли взял себя в руки и, выслушав вопрос, доложил, что все сделано в соответствии с полученным приказом. Положив трубку, он еще раз приложился к бутылке и, криво усмехнувшись, проворчал:
— Помяни черта, он тут как тут.
Связавшись по селектору с секретаршей, он попросил ее сварить кофе и, убрав бутылку в стол, включил компьютер. Первое, что бросилось ему в глаза, было сообщение, полученное от неизвестного адресата. Мрачно уставившись на внешне безобидный прямоугольник, символизирующий обычное письмо, директор мысленно перекрестился и, вздохнув, щелкнул клавишей мышки, наведя курсор на сообщение.
Файл открылся, и директор в очередной раз вздрогнул. Это было сообщение от дочери сенатора, требовавшей свести ее с наемником и угрожавшей в противном случае рассказать отцу, что он, Сторм, с самого начала знал о ее местонахождении и успел воспользоваться ее беспомощным состоянием в особо извращенной форме.
Мрачно покачав головой, директор связался с отделом информации и связи, приказав отследить адрес и предоставить ему официальный отчет о хозяине и месте расположения исходящего компьютера. Для специалистов агентства это было делом нескольких минут. Уже через четверть часа на столе у директора лежал полный отчет, где было ясно сказано, кто, когда и откуда прислал этот ультиматум.
Аккуратно убрав отчет в особую папку, Сторм откинулся в кресле и, глотнув кофе, принялся обдумывать создавшееся положение. Чем дальше, тем он больше приходил к выводу, что к безопасности страны весь этот проект не имеет отношения. Больше всего в этом его убедило последнее заседание совета безопасности в очень усеченном составе.
С каждым полученным заданием Сторм все больше убеждался, что Араб был полностью прав, требуя любой ценой закрыть проект. Ведь каждое последующее указание было страшнее предыдущего, а исполнители списывались, словно испорченные карандаши. По трезвому размышлению, директор все больше приходил к выводу, что несколько человек из правящей верхушки пытаются прибрать к рукам нечто, что имеет очень большое значение для тех, кто проживает в диких лесах. В том, что это именно та самая непонятная энергия, которая излечила Араба и даже избавила его от посторонних кусков железа в теле, Сторм не сомневался. Это было доказано давно. Недаром же в подвале, за толстой дверью с сейфовыми замками, пылились несколько медицинских имплантатов, пуля и осколок гранаты. Анализ ДНК однозначно подтвердил, чьи именно это запчасти.
Но даже секрет подобного чуда не стоил тех усилий, средств и человеческих жизней, которые были затрачены на его добычу. Тем более что результат этих усилий — нулевой. Каждый раз направленные группы попросту уничтожались. Причем это происходило независимо от принадлежности людей. Были уничтожены и агенты АНБ, и наемники. Это могло означать только одно. Кто-то очень ловкий, сильный и не боящийся крови, попросту уничтожал любого, кто осмеливался подойти к этой тайне слишком близко. Отбросив всю мистическую составляющую этого дела, Сторм пришел к выводу, что искать в этом деле следы государственных структур глупо. Так или иначе, но о подобных делах рано или поздно становится известно. Значит, здесь работают те, кто может и способен противопоставить себя специально подготовленным бойцам.