Песчаный рай
Шрифт:
Бледные лица, темные круги вокруг глаз, пересохшие губы… Кого-то мучительно рвало. «Если это эпидемия, то будет карантин. Город закроют, мы с Никитой не сможем уехать!» – мелькнула еще одна мысль. Но переживать не было времени.
Руслана среди заболевших не оказалось, и Дина почувствовала себя уверенней.
– Быстро в корпус их, по палатам… – Курбатов осматривал ребят на ходу. – Этого держите, сейчас отключится…
Дина подбежала к одному из ребят, подхватила его, перекинула его руку себе через плечо,
– Спасибо, Дина Алексеевна… Я вас знаю.
– А, Фролов… – вспомнила Дина фамилию парня. – Держись! Что же с вами, бедными, такое приключилось…
– Мы с Демченко вместе… Мы из Ростова… Толян, ты как? – сипло заорал Фролов.
– Серега, я тут…
– Вот твой товарищ, не переживай. Вместе вас положим, в одну палату.
Далее Дина металась между пациентами. Весь медперсонал больницы возился с солдатами, попавшими в инфекционное отделение. Но скоро Курбатов (а именно его мнение считалось единственно верным и непреложным) пришел к выводу, что это не эпидемия, а именно отравление. Причем не пищевое, а отравление каким-то сильнодействующим препаратом.
Но поскольку выяснить, каким именно, не удалось, лечение было общим – с помощью зондов больным промывали желудки, ставили капельницы, давали абсорбирующие вещества…
Дина готовила специальные растворы для питья (сильное обезвоживание у ребят!), по распоряжению Курбатова делала кому-то уколы…
На первый взгляд в больнице царил абсолютный хаос, но Дина, не раз попадавшая в подобный цейтнот, умела уже по каким-то косвенным признакам улавливать, в какую сторону развивается ситуация.
Определенно, лечение помогало – скоро ребята стали выглядеть чуть лучше, не такими замученными на вид. Да, все бледные, ослабленные, но вот уже кто-то шутит, кто-то сам пытается встать… И главное, глаза. Когда глаза у пациентов мутные, отрешенные – до выздоровления еще далеко. Но едва только пелена спадет с них, появится блеск – все, считай, дело пошло на поправку.
И вот уже старые знакомые Дины – Фролов и Демченко – принялись перебрасываться фразами, вспоминая, что произошло этим утром в гарнизоне.
– В тушенке ботулизм сидел…
– Не, это инжир!
– Какой инжир, ты сам инжир… Дина Алексеевна, да скажите ему!
«Дети. Они же совсем дети…» – улыбнулась Дина. Метнулась на больничную кухню – дать указание, чтобы приготовили еще чая. «Всем пить как можно больше жидкости!» – распорядился Курбатов.
В коридоре Дину нагнала Вика.
– Уф, ну и морока… Но вроде дело на поправку пошло. Я думала, хуже будет! – поделилась Вика своими переживаниями. – Привезли их, такие все зеленые, краше в гроб кладут…
– Вика, не надо про гробы! – рассердилась Дина.
– Ой, да что ж мне все замечания делают! – плаксиво огрызнулась молоденькая медсестра. – Все меня жизни учат… А Лилька вообще надо
– Не говори мне про Лилю, – отрывисто произнесла Дина. Песок. Песок и пепел, перемешавшись, летят по ветру… – Не говори мне про Лилю! – стиснула она кулаки.
– Ты что, не в духе? Так и скажи. Ой, а ты новость слышала? – Вика уже забыла обо всем, перепрыгнув на новую тему. – Фидель свою жену сюда, в больницу, принес, на руках прямо. Сегодня утром. Она совсем плоха, оказывается.
– Таисия Георгиевна?
– Да. Стой. Вон она… – Вика указала на открытую дверь, ведущую в отдельную палату. – Худая – не узнать!
«Это – Таисия?! – ошеломленно подумала Дина, увидев сидевшую на постели женщину с распущенными волосами. – Я бы правда не узнала…»
– А я уже себя казнить стала, что это мне наказание – раз Фидель меня разлюбил… – болтала Вика. – А тут вон оно что – его жена умирает. Конечно, он весь в трансе, потому на меня и не глядит…
– Может, он ее вылечит! – прошептала Дина. – Чудеса случаются, ты знаешь. Я сама была свидетелем…
– Я слышала, Фидель сказал – поздно. Таисия умрет, и вот тогда он вспомнит обо мне! Он будет свободен, и мы…
– Так ты теперь будешь ждать, когда Таисия умрет? – вздрогнула Дина. – Господи, Вика… ты же не человек, ты…
– Что – я? Я хочу любви, я хочу быть счастливой, я не хочу быть одна! – закричала шепотом Вика. – Что плохого в том, что я хочу быть счастливой? Ты-то не одна, ты себе нового мужа нашла! Старого бросила, а нового нашла. А у меня – никого.
– Ты стервятница, Вика. Ты питаешься падалью. Ты никогда не будешь счастлива, потому что ждешь чужой смерти!
Некоторое время Вика молчала ошеломленно, потом заморгала и стала всхлипывать. Затем резко развернулась и убежала. «Надо держать себя в руках… Чего я к ней привязалась? Но это ужасно, когда люди строят свое счастье на несчастье других!» – подумала Дина.
– Эй, кто-нибудь! – раздалось с другого конца коридора. Женский голос – дрожащий, сдавленный, молящий о помощи.
Дина побежала в ту сторону. У входа стояла женщина, закутанная в платок, со спящим ребенком на руках. Женщина подняла голову, и Дина узнала в ней Лилю. Да, это была она, Лиля. Соперница Дины. Любовница Руслана. Та, которая не побоялась нарушить покой мертвых. Та, которая пустила прах Марьяши по ветру…
Дина хотела развернуться, уйти – пусть кто-нибудь другой возится с Лилей, но тут же вспомнила, что почти весь персонал занят заболевшими из гарнизона.