Пещера невольницы-колдуньи

Шахразада

Рахмана сопровождали пять его личных телохранителей, и они легко одолели Тараджина и еще двоих охранников, храбро сражавшихся, чтобы защитить свою хозяйку.

— Задержите их, если понадобится, но по возможности не причиняйте им вреда, — приказал Рахман, направляясь к дому.

Когда он собрал домашних слуг и попытался их расспросить, где хозяйка, его встретило угрюмое молчание. Одна из служанок, женщина, назвавшаяся Абдаль, не скрывая враждебности, даже осмелилась приказать им покинуть усадьбу. Люди Рахмана обыскали каждую комнату, сдвигая мебель и разбивая посуду. Сердитый окрик Рахмана остановил разрушение, и его воины

смиренно расставили по местам мебель, которую перед этим перевернули.

Когда Рахман понял, что Эринии здесь нет, он снова собрал слуг и выстроил их возле стены.

— Кто из вас согласен рассказать мне за вознаграждение, где находится госпожа Эриния?

— Никто ничего тебе не скажет! — заявила Абдаль.

— Каждый, кто сообщит необходимые мне сведения, получит в награду дюжину серебряных монет. — Рахман кивнул женщине, назвавшейся Абдаль — Что скажешь? Тебе хотелось бы иметь свое собственное серебро?

— Презренная собака! Я ничего тебе не скажу, и другие тоже ничего не скажут. Тебе придется уйти ни с чем.

Рахман устремил взгляд на молоденькую кухарку, трепетавшую от страха.

— А ты? Тебе что-нибудь известно?

— Нет… господин. Последнее, что я знаю о хозяйке, — она вышла во двор.

— А как давно это было?

— Как раз перед тем, как ты пришел.

Вошел один из воинов, волоча за собой мальчишку не старше десяти лет. Он вытолкнул чумазого парнишку вперед.

— Он говорит, госпожа уехала верхом в сопровождении старика по имени Урия.

— Это правда? — спросил Рахман мальчика, дрожащего от страха.

— Да, господин.

— Ты знаешь, куда они отправились?

— Я слышал, ты обещал награду, — сказал парнишка, старательно избегая взгляда важного господина.

Рахман улыбнулся: «А вот и крыса, попавшаяся на приманку!»

— Да, если ты сообщишь мне то, что я хочу знать, я тебе хорошо заплачу.

Мальчик опустил голову, разглядывая свои ноги.

— Если я скажу, меня сурово накажут. Тараджин вырвет мне глаза и скормит их воронам.

— Я заберу тебя отсюда, если ты будешь мне помогать. — Рахман заметил облегчение на лице мальчика. — Расскажи мне все, что знаешь.

Паренек вытер чумазое лицо не менее грязной ладонью.

— Я слышал, как Урия говорил о том, что нужно присоединиться к каравану, — вот и все, что я знаю.

Рахман наклонился и посмотрел мальчику в глаза.

— Он сказал когда?

— Нет, он не говорил ничего такого… Наверное, это было раньше.

— Из города уходит множество караванов. Который из них я должен искать?

— Я не знаю, господин. — Мальчик посмотрел на Абдаль, сверлившую его убийственным взглядом, и неловко поежился. — Правда, я не знаю.

— Свяжите его и возьмите с собой, — приказал Рахман. — Если он говорит правду, то получит свободу и обещанное серебро. Если он лжет, то не доживет до следующего рассвета.

Абдаль потянулась к мальчику, который, съежившись, старался увернуться от нее.

— Ты не можешь освободить раба, принадлежащего госпоже Эринии.

— Тогда пусть хозяйка сама придет за ним, — ответил Рахман, наблюдая, как его воины уводят мальчика.

Свиток одиннадцатый

Эриния

спешила вдоль покрытых глиной улиц. Посреди базара с давних пор стояли лавки, где эллины торгуют принадлежностями для письма. Именно там она должна была встретиться с Урией. Он отправился вперед, чтобы найти караван, с которым они могли бы выбраться из города. Улицы были переполнены живностью — пастухи гнали в город стада, чтобы продать на скотобойню; множество двухколесных тележек, запряженных ослами, громыхало мимо, развозя овощи и фрукты для завтрашнего базара. Толпы людей старались миновать ворота, пока их не заперли на ночь, несколько караванов ждали перед высоким арочным сводом своей очереди уйти из города.

Эриния столь поспешно покидала дом, что не смогла ничего взять с собой. Урии удалось продать лошадей и еще призанять денег у своего друга, серебряных дел мастера. Девушке купили простую одежду и черное покрывало в надежде, что ей удастся затеряться среди бедуинов.

До базара оставались считанные шаги, но тут люди стали тесниться к краю дороги, и Эриния услышала топот копыт — приближались всадники. Воины в бронзовых доспехах поверх светло-голубых туник проехали совсем рядом — люди Рахмана преследовали ее! Охваченная страхом девушка прижалась к глинобитной стене. Когда стражники, отпихивая в сторону мужчин, начали допрашивать женщин, Эриния уже не сомневалась, что они ищут ее. Медленно и осторожно она начала пробираться к дверям первой попавшейся лавки, стараясь все время оставаться в тени. Дрожащими руками девушка натянула грубое льняное покрывало так, чтобы полностью закрыть лицо, надеясь проскользнуть незаметно.

Рука опустилась ей на плечо, и она мгновенно повернулась кругом, но с облегчением вздохнула, увидев, что это Урия.

— Теперь нам нужно вывести тебя из города.

Она печально покачала головой.

— С твоей стороны неразумно отправляться вместе со мной. Прости, что втянула тебя в эту историю. Наверное, тебе лучше вернуться домой, а если спросят, сказать, что не знаешь, куда я исчезла.

— Я не покину тебя, Эриния! — серьезно сказал старик. — Но мы не должны показывать, что путешествуем вместе. Я договорился, что ты поедешь с гаремом одного моего старого друга. Под защитой знамени шейха Мир-ад-Дина ты будешь в безопасности. — Урия взял девушку за руку. — Скорее опусти голову, чтобы никто не смог увидеть твое лицо!

Она кивком указала на стражников.

— Мне кажется, нам не удастся пройти мимо них незаметно.

Урия подтолкнул ее вперед, нырнув за конюшню и направляясь прочь от торговых рядов.

— Наш караван уже обыскали и не думаю, что будут обыскивать снова.

Они услышали, как приближается еще группа всадников, и Урия втолкнул Эринию в дверь лавки кожевника, как раз вовремя, так как они едва не попали под копыта лошади Рахмана. Старик вывел Эринию через заднюю дверь и повел к каравану, с которым они собирались отправиться в путь. Вскоре Эринию усадили на верблюда вместе с двумя другими женщинами. Они были надежно укрыты в паланкине из тонкого льняного полотна, но почти прозрачная занавеска позволяла им видеть все вокруг, оставаясь скрытыми от любопытных глаз. Эриния почти сразу поняла, что не понимает языка, на котором разговаривают ее соседки. Они захихикали и предложили ей сушеные фрукты, которые она взяла, но не потому что была голодна, а просто не желая их обидеть.