Пещерное ретро
Шрифт:
Ворчливые мысли прервала телефонная трель, и я удивленно глянула на номер абонента. О? А что так скромно? Что не час назад?
– Слушаю.
– Доброе утро, Катюш.
– Обойдемся. Говори.
– Злючка, – фыркнула Светлана и отрапортовала: – Предупреждаю заранее – шеф сегодня злой, вчера сорвалась сделка. Быть при полном параде, желательно – с вазелином. Ну или пришли поверенного, который докажет, что ты умерла и сама прийти не сможешь.
– Н-да. – С одной стороны, я была признательна, что меня предупредили, с другой стороны, недоумевала – вчерашняя встреча никак не
– Понятия не имею. Шеф рвет и мечет, подробностями делиться отказывается. Но я думаю, это Ромашка подкачал, шеф почему-то требует его внутренности под соусом болонез.
– Болоньезе, – автоматически поправив, услышала с той стороны трубки многозначительный вздох. – Ладно, не отвлекаемся. И что думаешь? Лучше умереть?
– Да.
– Н-да. Ладно, прорвемся. Спасибо, с меня шоколадка.
– Запишу. – Иронично хмыкнув, наша вечно худеющая секретарь, не берущая в рот ничего калорийнее морковки, отключилась.
Я же раздраженно скривилась. Черт! И отправилась к шкафу.
Шеф у нас был специфичным. В целом нормальный, но… Но не всегда. Когда он был не в духе, в нем просыпался ценитель прекрасного, и если он находил во внешности подчиненного хоть малейший огрех, то этот подчиненный на ближайший рабочий день становился его «любимой женой». И любил он его во всех позах, в основном аморальных.
Если конкретнее, то мог довести до слез, вызверившись на недочет, который не стоил и выеденного яйца, но разобрав его так, словно от этого зависела не только жизнь всех окружающих, но и благосостояние страны.
Слава богу, не в духе шеф был о-о-очень редко, от силы пару раз в год. Но сегодня, если принять во внимание, что Света решила мне позвонить, не в духе он глобально.
Менять работу только из-за этой ерунды я не планировала. Коллектив был доброжелательным, зарплата – отличной, перспективы роста радовали самолюбие, ну и, естественно, ипотека. Ипотека была тем самым знаком «стоп», который уже третий год не позволял мне расслабиться. В прошлом году попыталась поработать сама на себя, но вовремя осознала, что не имею достойной базы клиентов, а искать их самой – долго и муторно. В итоге обзвонила всех возможных и невозможных знакомых, посетила больше десятка собеседований, но в конце концов нашла себе теплое местечко в компании Дмитрия Васильевича, о чем еще ни разу не пожалела.
Ну и что у меня есть? Критическим взглядом окинув не такой уж и маленький гардероб, с сожалением констатировала – надеть нечего. Вообще нечего! Платья, купленные на распродаже, не в счет – их шеф забракует в один момент. Ладно, пойдем от противного. Нашла самую простую черную юбку и самую неприличную белую блузку, в которой моя достойная (слава богу) грудь выглядела наидостойнейшим эпицентром. Пуш-ап сотворил чудо, второе чудо сотворили коса, перекинутая через плечо, и простейший макияж, который можно было и не делать, но я не стала пренебрегать даже мелочами, а третьим чудом стали босоножки на идеальной шпильке в десять сантиметров. И даже лишние десять килограммов на этом фоне рассосались сами собой,
– Норри, никого не впускать, никого не выпускать.
– Фрр!
Распрощавшись с кошкой, поторопилась к станции метро, не забывая припоминать степень завершенности текущих дел и оправдания по поводу их незавершенности. Если шеф все-таки настолько невменяем, что вазелин понадобится сегодня всем, то стоит заранее подготовиться, чтобы было что промямлить в первые минуты.
Дел было на удивление много, так что пришлось констатировать печальный факт – если шефу придет в голову поинтересоваться их списком, то быть мне отлюбленной. Черт!
Чересчур задумавшись на пешеходном переходе о безрадостных перспективах, замедлила шаг и… Дикий визг тормозов, несильный толчок в бок… Устояла я чудом, вцепившись в бампер джипа и видя перед собой лишь его хромированные блики.
Кто-то тонко завизжал, заголосила непонятно откуда взявшаяся бабка, кто-то ругнулся. Я же пребывала в жестком ступоре, не в силах не то что отпрянуть, но и вообще отцепиться от машины. Казалось, я к ней прилипла.
Кто-то ругнулся мне прямо в ухо. Насильно отцепил мои руки и оттащил на тротуар. Господи…
– Девушка!
Когда в ухо рявкнули вновь, меня подбросило и передернуло – голос рявкающего был злым, а еще – чересчур басистым. Сразу представился амбал с аршинным разворотом плеч. В ступоре повернув голову, сглотнула. Амбал присутствовал.
– Жива?
Я судорожно кивнула, потому что слова застряли где-то там… внутри. Глубоко внутри, в районе пяток.
Амбал тем временем продолжил:
– Невредима?
Отстраненно подумав, что мое вытянувшееся лицо и глупый взгляд достойны «Оскара», неуверенно пожала плечами.
– А поточнее? Ноги-руки целы?
Голос доносился словно сквозь вату, а я начала рассматривать амбала с эстетической точки зрения. Мужчина был невероятно фактурным. Высокий, мощный, немного страшноват для глянцевой обложки, но… Да, ему бы подошел образ варвара, если бы не лысина. Хотя почему бы и нет?
Задержавшись взглядом на идеальной лысине, вздрогнула, когда он потряс меня за плечо и снова что-то спросил. Возле нас уже начали скапливаться зеваки, которым только дай повод, как тут же обсудят все, причем с нереальными подробностями.
Почему-то отрезвила именно эта мысль. Сморгнула, мотнула головой… Вспомнила о шефе. Черт!
– Простите. Со мной все в порядке, – натянуто улыбнулась я и высвободила плечо из жесткого захвата, внутренне простонав: наверняка уже к обеду нальется синяк. – Машина не пострадала?
Мой вопрос его удивил, но, бросив взгляд мне за спину, он уверенно кивнул:
– Нет.
– Хорошо, тогда мне пора.
Улыбнувшись еще раз, поняла, что пора делать ноги, причем быстро – в его глазах уже начал формулироваться вопрос, и не один, а времени у меня было в обрез. Взяв низкий старт, я без особого труда раздвинула зевак плечом и буквально побежала навстречу обожаемой работе и не менее обожаемому начальнику.