Пещерные инстинкты в большом городе
Шрифт:
Я показала рукой на изображение на стене, и Тар понятливо фыркнул.
– Моя семья – это ты, – уверенно произнес он. – А те двое – наши будущие дети.
Я все что угодно ожидала услышать, но только не это.
– Думаешь, я в это поверю? – Спросила, а у самой сердце екнуло.
Нельзя с городскими девушками быть настолько простым и прямолинейным, мы к такому не привыкли.
– А что не так?
– Ты нарисовал нас заранее?
– Конечно. Я рисую то, что я хочу: удачную охоту, семью. Побеждая в рисунке, я
– Доска желаний каменного века какая-то. Она что, магическая? Тебя поэтому в мой мир занесло? Тут что, женщин так мало?
– Иди сюда, я научу тебя, как разделывать руга, – тут же перевел тему Тар.
– Обойдусь без этих умений.
– Тогда не вернешься домой. Ты должна это уметь. Что, если больше не сможем оказаться в твоем мире? Что, если я уйду на охоту и не приду?
– Только не говори, что ты собрался меня учить, как жить в пещерном веке.
– Да, – качнул головой Тар, поднимаясь на ноги и направляясь ко мне с каменным клинком. – Именно так.
– Ни за что.
– Нет? Хорошо.
Удивительно, но Тар не настоял. Вернулся к разделыванию туши. Потом пожарил.
– Самые лучшие куски надо жарить первым делом, – напутственно сказал он, глядя, как я отворачиваюсь, лишь бы не чувствовать запаха свежеприготовленного мяса.
Живот урчал. В нем с утра не было ни крошки, а солнце почти село.
– Лучшие куски съедай сразу, остальное, что не осилишь, обескровливай. Не промывай, а то там быстро заведутся насекомые. Не режь на мелкие куски – так быстрее испортится. Видишь, я нарезал тушу вдоль, насколько возможно.
И почему я это так внимательно слушаю? Инстинкт самосохранения?
– Посмотри на эти листья. Особенное отличие – волнистые края. Они растут везде. Заворачивай в них оставшееся мясо плотно, в несколько слоев.
Я смотрела неотрывно, сама себе боясь признаться почему.
– Если найдешь соленый камень, раздроби и натри. Если останутся ягоды или фрукты, которые начали портиться, преврати в кашу и натри мясо перед тем, как завернуть в листья. Мясо сохранится дольше.
– Натереть перебродившими ягодами и фруктами? Ты уверен?
Тар посмотрел на меня исподлобья.
– Потом неси в схрон. Вот сюда. – Тар подошел к большому камню, откатил его, и я увидела там углубление, дно которого было выстелено соломой.
Пещерный выжидающе посмотрел на меня.
– Я не дотронусь до этого.
Мужчина шумно вздохнул.
– Тяжело с тобой.
– Вернулись бы в мой мир, стало бы легко. Меня там не надо всему этому учить.
– А что, если тебя вдруг занесет сюда одну? Или я превращусь в звезду?
В звезду? Это он так смерть называет, что ли?
Я промолчала.
Тар сложил мясо в схрон и закрыл большим камнем.
– Есть будешь?
– Ты не мог бы принести ягоды или фрукты?
– Нет. На ягодах и фруктах долго
– Я сколько лет живу, и ничего.
Тар принялся аппетитно уплетать мясо, а я злилась. На себя, на него, на мир. Он специально пытался сломать меня – я прекрасно это понимала, а оттого не поцеловать его хотела, а поколотить.
– Рыбу тоже не ешь?
– Нет.
– Совсем дурная, – покачал головой этот невыносимый неандерталец.
– В моем мире, чтобы чувствовать себя хорошо, не надо это все есть. У нас разнообразное питание, восполняющее все элементы.
– А здесь нет, – только и подытожил Тар.
Я выпустила воздух сквозь зубы, пытаясь унять злость. Он же пещерный, что с него взять? Он никогда не поймет меня!
Тар вытащил одну тонкую шкуру и положил у костра:
– Тут только одна.
И лег, отвернувшись к стене, оставив мне место ближе к костру.
– А вход закрыть не надо? – Я покосилась на черный провал в ночи.
Кажется, пещерный тоже на меня за что-то злился, потому что даже не ответил. Моя порция мяса так и осталась нетронутой на большом лопухе.
Условия ночевки в этот раз были хуже. Ни тебе несколько шкур под попой, ни сверху, чтобы укрыться. И «дверь» не заперта.
Где-то полчаса я строила из себя сильную и независимую, а потом плюнула на все и легла рядом с Таром. От него так и шли волны тепла, однако все, что я видела, – это его широкая спина в спортивной куртке.
Даже не подлезешь к порталу в мой мир!
Костер потихоньку гас, становилось прохладней. Я все ближе и ближе придвигалась к Тару, пока не уткнулась холодным носом в его позвоночник.
Не знаю, во сне или нет, но он повернулся на спину, закинул руку мне под голову и притянул к себе.
Было так тепло, что я наступила на горло гордости и затихла, а потом и вовсе уснула.
Утро разбудило меня криком той самой дикой страшенной птицы.
– Спокойно. – Тар остановил дерганье в разные стороны с позиции лежа. – Она просто летит мимо. Поэтому я отсюда и ушел.
Ну да, согласна. Так себе будильничек.
Мой живот тоже каркнул от мук голода.
Я подняла голову и посмотрела на губы пещерного, но тот тут же раскусил меня:
– Даже не думай, пока не научишься охотиться, ловить рыбу, разделывать добычу.
– Я могу научиться собирательству. Пойдет? Разве охота – это не мужская обязанность? А моя так костер, готовка, сбор ягод, а?
– Нет. Есть одно разделение: ты живой или мертвый.
Я сглотнула. Уж слишком серьезно он это сказал. Может, если бы у меня не было варианта вернуться назад, я и смогла бы пересилить себя и научиться. Но я не собираюсь здесь задерживаться. Мне скоро статью в журнал сдавать. Надо продать дома и накопить на мечту. Некогда мне каменным веком увлекаться. Тем более когда можно взять живую частичку этого мира с собой.