Песчинка. Пустой мир
Шрифт:
– Обещаешь, что все расскажешь? – спрашивает Оливия, слегка надув губки. Ей обидно, что мы не хотим брать ее с собой. Но так будет лучше. К тому же, она еще слаба.
– Конечно, обещаю, – расплываюсь в улыбке.
Оливия сидит на своей кровати в турецкой позе, а я держу ее за руки, примостившись рядом. Эти три ночи я спала с ней на одной кровати, ощущала
Целую ее в лоб и собираюсь уходить.
– Оставайся дома, хорошо? Мы с Кенни постараемся как можно быстрее вернуться и…
– Селена, дай мне, пожалуйста, планшет Джона. Хочу фотографии посмотреть. Я так по нему скучаю.
Застываю на месте, затем медленно перевожу взгляд на Кенни, ожидая помощи, но он стоит с таким видом, словно она стакан воды попросила. Сама не понимая, что делаю, отдаю девочке планшет. Но как только мы оказываемся на улице, начинаю бранить себя:
– Ну, почему я такая дура? Почему отдала планшет? Теперь она прочитает письмо Вайбера и узнает, что приходится ему дочерью, и убьет меня за то, что я ничего ей не сказала! – резко останавливаюсь и тычу в Кенни своим худым пальцем: – И ты меня не остановил!
– Селена, успокойся. – Стальным нервам Кенни можно позавидовать. Он правильную профессию выбрал. Уж с этим не поспорить. – Во-первых, дети не лезут в блокноты телефонов. Уверен, она исследует весь планшет, найдет игру, на которую я подсел и увлечется так, что время незаметно пролетит, батарея сядет, а девочка уснет.
– Ты ясновидящий? – язвительно говорю, сложив руки на груди.
– Оливия – ребенок!
– Она очень умный ребенок! И прожила одна-одинешенька в этом дерьме!
Мы идем к машине, и Кенни садится за руль. Мог бы мне дверцу, что ли, открыть по-джентельменски! Стою, притопывая правой ногой и чувствую себя полной идиоткой. Надо просто поговорить с ним и все решить раз и навсегда, тогда, возможно, количество противоречий во мне уменьшится, и я стану
Боковое стекло опускается и Кенни смотрит на меня с улыбкой. Он веселый и беззаботный, как и взгляд из-под зеркальных очков.
– Ну, так мы едем?
Отбиваю ногой последний ритм, затем прыгаю на переднее сиденье.
– Едем.
Глава 25
Пока Кенни подключает генератор, я обследую все этажи института и прихожу к выводу, что эта работа не одного дня. Понятия не имею за что хвататься. Сейчас в моей голове такая каша, что желание узнать что-нибудь об «ОК-0108» отошло на второй план.
Иду по коридору самого последнего этажа. На мне медицинская маска, так как омерзительная благовония никуда не делась. Вспоминаю серо-голубые глаза, приятный голос, смуглое лицо… мягкие губы. Внезапно вздрагиваю, услышав шум. Звуковой сигнал лифта, наконец, отвлекает меня от мучительных воспоминаний. Створки лифта открываются, и наружу выходит Кенни. Я бы на его месте не рисковала и не садилась в лифт. Моё сердце предательски дрогнуло и громко застучало.
– Что-нибудь нашла? – как ни в чём ни бывало спрашивает он.
– Не знаю… – закусываю губу. – В том кабинете еще не была. Кенни, мы ничего здесь не найдем.
– А я говорю, найдем, – упрямо твердит он и велит следовать за ним.
Мы проводим в институте полдня. Я устала и начала беспокоиться об Оливии, но Кенни не прекращает поиски. Мы исследовали несколько кабинетов врачей, пересмотрели каждую папочку с пометкой «ОК». Кенни включал компьютеры и просматривал базы данных. «Если понадобится, то будем приходить сюда каждый божий день. Я уверен, что в таком огромном центре для нас есть новости», – говорил Кенни. Я лишь разводила руками, потому что он прав и сказать тут нечего.
Последний кабинет, который мы решаем обыскать, принадлежал главному врачу. Я уже перестала читать таблички на двери и запоминать фамилии. Это мне уже не по силам.
Конец ознакомительного фрагмента.