Пешком над облаками
Шрифт:
— Ну и ну, — обреченно промолвил Пыпин.
— Вперед, Пыпин! Вперед по страницам журналов и газет, — призвал я хулигана, стараясь влить в него бодрость.
— Так ведь я того… плохо читаю, — смущенно, но уже немного приободрясь, пояснил Пыпин.
— Смелее, Пыпин, смелее. Научиться читать хорошо никогда не поздно, сказал я.
— Да, я уж постараюсь, — пообещал хулиган. — Только бы мне найти мальчишку и завладеть вашим дымом.
Мы разделили подшивки газет и журналов и углубились в чтение. И изучали прессу в течение нескольких дней и ночей. Постепенно Пыпин начал относиться к делу спустя рукава, стараясь свалить всю работу на мои плечи, и
— Пыпин, Пыпин. Проснитесь, мы же спешим, — укоризненно говорил я.
— Ты ж знаешь: иначе я не могу. Чего же обижаться? — возражал Пыпин.
Наконец наступил момент, когда он, перевернув страницу газеты, закричал:
— Я нашел! Слышь? Я нашел! Экспедиция на Северный полюс! Толик, как пить дать, подался туда! Ха-ха! Это я нашел, а не ты, отличник из школы юнг! Что? Утер я тебе нос? Утер! Ха-ха!
— Во-первых, экспедиция не на Северный полюс, а на Южный, вы держите газету вверх ногами, — с улыбкой заметил я. — Во-вторых, экспедиция на полюса уже вчерашний день для путешествия. А в-третьих, на нашей планете осталось всего лишь одно белое пятно — пустыня Сахара. А теперь послушайте, что пишут в очень серьезном журнале «Мурзилка»: «Как известно всем учившимся в свое время на четверки и пятерки в школе, единственным белым пятном, оставшимся на карте земли, является пустыня Сахара. В прошлом году крупнейший философ юнга Иван Иванович предложил блестящий проект освоения Сахары. «В то время, — сказал он корреспонденту нашего журнала, — когда в детских садах не хватает песочных площадок, в Сахаре пропадает без дела масса высококачественного песка. Мы превратим величайшую пустыню мира в величайшую песочную площадку для игр, и пусть дети всех континентов резвятся на этой площадке, сколько угодно их душе, делают куличи и так далее!» Сегодня утром в Сахару отправилась экспедиция, в которую вошли лучшие ученые, архитекторы и художники во главе с известным исследователем Африки майором Стенли». Что касается меня, — сказал я, — то, по-моему, это самая важная экспедиция за последнее столетие. И Толик Слонов, несомненно, постарается проникнуть в ее ряды. Потому что приключения, которые ждут майора Стенли и его друзей, сулят много заманчивого.
— Ну, я им помешаю, ну, я им помешаю! — угрожающе произнес Пыпин. — Вот только до них доберусь, я им покажу!
— Не торопитесь, — заметил я. — Прежде дослушайте сообщение до конца: «Как и следовало ожидать, экспедиция тотчас исчезла в песках Сахары. Радиосвязь с майором Стенли и его друзьями потеряна!» Я думаю, это дело рук Толика Слонова. Значит, он уже там, — задумчиво закончил я, закрывая журнал.
— Вот те на, — пробормотал Пыпин. — Как же теперь его найдешь, если он исчез вместе с этой эксо… эксапе… словом, вместе с ней исчез?
— Пойдем по его следам. Поднимайтесь, Пыпин! — призвал я, вставая первым из удобного кресла. — Главное, нам известно, где он оставил свои следы.
— На небе, где же еще. Это я и без тебя знаю. Да на чем туда попадешь? — пробурчал Пыпин.
— А вот мы сейчас посмотрим, — ответил я лукаво.
Мы вышли на палубу и посмотрели на небо. Я невольно присвистнул. Оно было высоко-высоко.
— М-да, в самом деле, «на чем»? Или «как»? — пробормотал я, тотчас потеряв свою самоуверенность.
— Вот так-то, мыслитель! — ехидно сказал Пыпин, не упустив возможность позлорадствовать.
Но, видно, я родился удивительно везучим, и в этом, наверное, и заключается секрет моей почти фантастической удачи. Вот и сейчас вокруг
— Теперь я знаю, как нам туда попасть, на небо! А для этого, Пыпин, нам и нужно-то всего ничего: каждому по горошине и две пары сапог. Желательно большего размера.
— Ну и ну, — сказал изумленный хулиган.
Мы переобулись в кубрике в просторные матросские сапоги с широким раструбом и, прихватив на камбузе две горошины, вышли на палубу.
Все это время члены команды вели себя деликатно — не вмешивались в мои дела. Они поняли сразу, что я должен незаметно пропасть, и разом дружно повернулись ко мне спиной. Мои добрые старые товарищи даже не имели права просто попрощаться со мной и пожелать скорейшего успеха. Потому что им можно было хватиться меня не раньше, чем через пять — десять минут.
— И что же делать теперь? — спросил непонятливый Пыпин.
— Вспомните: что нас держит на земле? Ну конечно же…
— Любовь ко всяким проказам! — выскочил Пыпин с ответом.
Из-за невежества Пыпина, имевшего по физике твердое «два», нам приходилось терять драгоценное время, но я все же набрался терпения и пояснил:
— Почему мы до сих пор не улетели в небо, а вместо этого твердо стоим на земле? Да потому, что нас держит за ноги земное притяжение, Пыпин. Гравитация, так сказать. Наши ноги в данном конкретном случае в сапогах. Значит, держит она за сапоги. Наша задача: неожиданно для нее выскочить из сапог, и, пока она не опомнилась, не сообразила, что к чему, как можно скорее взвиться вверх, к облакам.
— Прямо так и взвиться?
Пыпин был настолько темен, что мне даже стало жалко его. И горько от мысли, что вот до чего дошло мое плохое «я».
— Не прямо, а бросив горошину оземь и используя возникшую при этом силу отдачи. При отсутствии гравитации этого будет достаточно, чтобы взвиться до ближайших облаков.
— Ну ты даешь? Ну ты и придумал! Обалдеть! — с невольным уважением отметил Пыпин.
Он впервые за полвека нашей борьбы отозвался обо мне с одобрением. Но словно нарочно, я в этот раз не сделал ничего особенного. Будто учил его на личном примере, который и примером стыдно назвать.
— Такое может придумать любой, если, конечно, прилежно учится в школе, возразил я, подавив в себе досаду. — Итак, приготовились!.. Три! Два! Один! Пуск!
Я присел, оттолкнулся от стелек и, ударив одновременно горошиной о палубу буксира, вылетел из сапог в небеса. Пыпин замешкался, но мне удалось в последний момент зацепить его за ворот футболки, и, пока самоуверенное многопалое чудище Гравитация недоуменно разглядывала наши сапоги, мы медленно поднялись над буксиром и зависли где-то посередине между облаком и верхушками мачт.
— Пыпин, бросьте горошину вниз! Только быстрей. Не медля! — крикнул я, опасаясь, что Гравитация вот-вот обнаружит, что сапоги пустые, протянет свои могучие цепкие лапы и, схватив нас за голые пятки, стащит к себе на землю.
— А я ее проглотил, — ответил Пыпин. — Ты ж сказал, что в горошине сила.
У меня на раздумье уже не оставалось ни секунды, я выхватил из кармана расческу и швырнул ее вниз. Мне показалось, будто под нами взорвался целый пороховой склад. Нас подбросило так высоко, что, не будь в этот день густой облачности, притормозившей наш полет, мы, наверное, вышли бы на орбиту вокруг Земли.