Пески времени
Шрифт:
И, обняв, он поцеловал ее.
Тереза никогда не испытывала ничего подобного. Дрожа в его объятиях, она думала: «Спасибо Тебе, Господи. Как же я Тебе благодарна!»
– Ты пообедаешь со мной завтра вечером? – спросил Рауль.
– Да, – выдохнула Тереза. – Да, конечно.
Когда сестры остались одни, Моник сказала:
– Похоже, ты действительно ему нравишься.
– Кажется, да, – смущенно ответила Тереза.
– А он тебе?
– Да.
– Ну что ж, смотри, сестра, – рассмеялась Моник, – не теряй головы.
«Уже
После этого вечера Рауль с Терезой все дни были вместе. Моник обычно их сопровождала. Они втроем гуляли по улицам и пляжам Ниццы, веселились в ступенчатых, похожих на свадебные торты отелях. Они обедали в очаровательном бистро на Кап д'Антиб и побывали в часовне Матисса в Вансе. Они ужинали в Шато-де-ля-Шевр-д'Ор и на сказочной Ля Ферм Сен-Мишель. Как-то в пять часов утра они втроем отправились на сельский базар, расположившийся на улицах Монте-Карло, и накупили свежеиспеченного хлеба, фруктов и овощей.
По воскресеньям, когда Тереза пела в церкви, Рауль с Моник приходили слушать, после чего Рауль, обнимая Терезу, говорил:
– Ты – настоящее чудо. Я бы слушал твое пение всю оставшуюся жизнь.
Рауль сделал ей предложение через четыре недели после их знакомства.
– Я уверен, что ты могла бы покорить любого, кого захотела, – сказал Рауль, – но я сочту за честь, если из всех мужчин ты выберешь меня.
На одно жуткое мгновение Тереза решила, что он насмехается над ней, но, прежде чем она успела что-то сказать, он продолжил:
– Дорогая, я должен признаться, что у меня было много женщин, но ты самая чуткая, самая талантливая, самая добрая...
Каждое сказанное им слово музыкой звучало в ее ушах. Ей хотелось смеяться, плакать. «Какое же мне выпало счастье, – думала она, – любить и быть любимой».
– Согласна ли ты стать моей женой?
Ее взгляд был красноречивее всякого ответа.
Когда Рауль ушел, Тереза влетела в библиотеку, где мать с отцом и сестра пили кофе.
– Рауль сделал мне предложение.
Ее сияющее лицо было почти красивым.
Ошеломленные родители смотрели на нее. Заговорила Моник:
– Тереза, а ты уверена, что он не преследует корыстных целей?
Это было похоже на пощечину.
– Я не хочу тебя обидеть, – продолжала Моник, – но все как-то уж слишком быстро.
Тереза решительно не собиралась допускать, чтобы что-то омрачило ее счастье.
– Я понимаю, что ты хочешь предостеречь меня, – сказала она сестре, – но у Рауля есть деньги. Отец оставил ему небольшое наследство, к тому же он не боится трудом зарабатывать себе на жизнь. – Взяв сестру за руку, она умоляюще проговорила: – Пожалуйста, Моник, порадуйся за меня. Я никогда не думала, что мне дано это испытать. Я просто умираю от счастья.
И все трое стали обнимать ее и говорить, как они рады за нее,
Ранним утром следующего дня Тереза, стоя на коленях в церкви, молилась: «Благодарю Тебя, Господи. Спасибо Тебе за дарованное мне счастье. Я сделаю все, чтобы быть достойной Твоей любви и Рауля. Аминь».
Не чувствуя под собой ног, Тереза словно влетела в универмаг и сказала:
– Будьте добры, месье, я бы хотела подобрать материал на свадебное платье.
Рауль, рассмеявшись, обнял ее.
– Ты будешь очаровательной невестой.
И Тереза не сомневалась в его искренности. Это было похоже на чудо.
Венчание должно было состояться через месяц в городской церкви. Моник, естественно, была подружкой невесты.
В пятницу в пять часов вечера Тереза разговаривала с Раулем в последний раз. В половине первого в субботу, когда Тереза стояла в ризнице церкви, ожидая опаздывавшего уже на тридцать минут Рауля, к ней подошел священник. Взяв за руку, он отвел ее в сторону, и Тереза с удивлением отметила его волнение. Ее сердце тревожно забилось.
– Что? Что случилось? Что-нибудь с Раулем?
– О, дитя мое, – произнес священник, – моя бедная, моя дорогая Тереза.
Ее охватила паника.
– Что случилось, падре? Скажите же?
– Я только что получил известие. Рауль...
– Несчастный случай? Он ранен?
– Сегодня рано утром Жирадо уехал из города.
– Он уехал? Наверное, возникло какое-нибудь срочное обстоятельство, что заставило его...
– Он уехал с твоей сестрой. Их видели, когда они садились в парижский поезд.
Все закружилось у нее перед глазами. «Нет, – подумала Тереза. – Только бы не упасть. Нельзя опозориться перед Господом».
Она лишь смутно помнила, что происходило дальше. Словно издалека, она слышала, как священник что-то объявил собравшимся гостям и в церкви послышался какой-то шум.
Обняв дочь, мать Терезы сказала:
– Бедная Тереза. Как твоя родная сестра могла так жестоко поступить? Это ужасно.
Но Тереза неожиданно стала спокойной. Она знала, что ей делать.
– Не волнуйся, мама. Я не виню Рауля за то, что он полюбил Моник. С любым бы случилось то же самое. Мне следовало знать, что ни один мужчина никогда не полюбит меня.
– Ты не права, – со слезами на глазах сказал отец. – Ты стоишь десяти Моник.
Но его сострадание было слишком запоздалым.
– Сейчас я хочу домой.
Они прошли сквозь толпу. Собравшиеся в церкви расступились, давая дорогу, и молча смотрели им вслед.
Когда они вернулись на виллу, Тереза тихо сказала:
– Прошу вас, не беспокойтесь обо мне. Я обещаю, что все будет замечательно.
Потом она поднялась в комнату отца и, взяв его бритву, перерезала себе вены.