Песни и сказания о Разине и Пугачеве

Автор неизвестен

При мне к Пугачу на гору привели барыню и двух дочерей, связанных. Пугач на них кричал, грозил повесить за то, что барыня укрыла мужа своего, а дети не сказывали, где отец, которого Пугач намерен был повесить. Дочери так плакали голосом, упрашивали Пугача отпустить их, что одна из них упала замертво. Пугач умилостивился, приказал отвести всех в дом и сказать отцу, что, дескать, не за покорность его, а за слезы детей милость дает.

18

Сказывали тогда, что Пугач-то- был колдун и проклятой, отступник от бога, от отца и от матери и самозванец: выдал он себя за царя Петра Федоровича. А он был простой казак уральской. Тогда же пронесся слух по Саратову, что по приказу царицы послан был генерал из немцев, — с войском, догнать Пугача. Пугача догнали е вольницей у Царицына, в За-волжьи (а вольница-то видит —

дело плохо, кто куда попало и разбежались; которых, сказывают, и переловили), и заковали Пугача в цепи, посадили в железную клетку и повезли к Москве. В каком-то городе одна барыня услыхала, что Пугача поймали и везут в клетке. Боярыня то и захотела повидать Пугача; приходит и видит сидящего Пугача в клетке железной и говорит: «Ты, проклятый, моего мужа повесил..» А Пугач отвечает, да как тряхнет цепями, да клетку зашатает и молвит: «Если бы я был на воле, я и тебя бы повесил». Боярыня-то испугалась, упала возле клетки, да и богу душу и отдала. Сказывали потом, что привезли Пугача в Москву и, по приказу царицы, пятерили: сперва отрубили руку, потом ногу, потом еще ногу и голову. Хоть и был колдун Пугачев, я сорокой не прикинулся и не выскочил в трубу. А генерал-то из немцев небось не боялся колдуна, посадил небось и колдуна в железную клетку, да и заковал в цепи. Сказывают, в Немеции-то колдунов этих не водится, только у нас много на Руси.

19

Пугал и Салтычиха

Когда поймали: Пугача и засадили его в железную клетку, скованного по рукам и ногам в кандалы, чтобы везти в Москву, — народ вал-ма-валил и на стоянки с ночлегами и на дорогу, где должны были провозить Пугача, — взглянуть на него; и не только стекался простой народ, а ехали в каретах разные господа ив кибитках купцы.

Захотелось также взглянуть на Пугача и Салтыгчихе. А Салтычиха эта была помещица злая-презлая, хотя и старуха, но здоровая, высокая, толстая и на вид грозная. Да как ей не быть было толстой и грозной: питалась она — страшно сказать — мясом трудных детей. Отберет от матерей, от своих крепостных, шестинедельных детей, под видом, что малютки мешают работать своим матерям, или другое там для виду наскажет, — господам кто осмелится перечить? И отвезут-де этих ребятишек куда-то в воспитательный дом, а на самом-то деле сама Салтычиха заколет ребенка, изжарит и съест.

Дело было под вечер. Остановился обоз с Пугачом на ночлег; приехала в то же село или деревню и Салтычиха: дай-де и я погляжу на разбойника-душегубца, не больно-де я из робких. Молва уже шла, что когда к клетке подходил простой народ, то Пугач ничего не разговаривал; а если подходили баре, — то сердился и ругался. Да оно и понятно: просто черный народ сожалел о нем, (как жалеет о всяком преступнике, когда его поймают- и везут к наказанию, — тогда как, покуда тот преступник ходил по воле и от его милости не было ни проходу пешему, ни проезда конному, готов был колья поднять, — сожалел по пословице: «лежачего не бьют»; а дворяне более обращались к нему с укорами и бранью: «что-де, разбойник и душегубец, попался!.» Подошла Салтыгчиха к клетке; лакеишки ее раздвинули толпу. «Что, попался раз)бойник?» — спросила она. Пугач в ту пору задумавшись сидел, да как обернется на зычный голос этой злодейки и, — богу одному известно, слышал ли он про нее, видел ли, или просто-напросто не понравилась она ему зверским выражением лица и своей тушей, — да как гаркнет на нее; застучал руками и ногами, индо кандалы загремели; глаза кровью налились: ну, скажи, зверь, а не человек. Обмерла Салтычиха, насилу успели живую домой довезти. Привезли ее в имение, внесли в хоромы, стали спрашивать, что прикажет, а она уже без языка. Послали за попом; пришел батюшка; видит, что барыня уж не жилица на белом свете, исповедовал глухою исповедью; а вскоре Салтычиха и душу грешную богу отдала. Прилетели в это время на хоромы ее два черные ворона. . Много лет спустя переделывали дом ее и нашли в спальне потаенную западню и в подполье сгнившие косточки.

Пугаче» в клетке

С' гравюры неизвестного художника но рисунку Петерсена

Гос. Музей изобразительных искусств

20

О взятии Пугачевым города Курмыша и Алатыря народное предание рассказывает одинаково, хотя исторически это не точно. Народ сообщает, что самозванец взял город Алатырь с бою, окружив его со всех сторон казаками, которые полезли на стены крепости и скоро ворвались в город, потому что многие из жителей

помогали им взбираться на укрепления. Храбрым и главным защитником Алатыря был наместник его Бердо, который и поплатился за свою отвагу и смелость жизнью; а бояре, проживавшие в городе, зная о злобе против них Пугачева, оставили Бердо одного с гарнизоном и разбежались по отдаленным своим деревням.

Взяв Алатырь, самозванец торжественно въехал в город на белом коне, с вострой саблей в правой руке, богато наряженный и окруженный разукрашенной многочисленной свитой. Духовенство всем собором встретило его с иконами и хоругвями у городской, заставы, и со всех церквей лился колокольный звон; приняв от именитых горожан хлеб-соль, Пугачев направился к главному храму. Отслужили благодарственный молебен за здравие и спасение государя, и громогласно возгласили певчие многолетие царю Петру Федоровичу. Затем дьякон прочитал с амвона манифест высочайший православным христианам, и началась поголовная присягу жителей на подданство императору, а не царице.

В это время Пугачев отрядил молодцов разбить винный подвал и угощать народ на царский счет. «Пейте, говорит, детушки, за царское здоровье, на-радостях, до-отвалу». Вместе о посланцами много прибежало складчиков из горожан, живо разбили казенный подвал и выкатили бочки; чтобы скорее достать вина, они начали выбивать дно поленьями: как хлопнут по бочке, так и потечет вино под гору к реке Суре. (Ручьями текло вино, а 'в-се охотники до выпивки подставляли шапки, черпали под горой и пили {вдоволь, сколько душа примет. После всеобщей попойки разбрелся народ по всем окрестным селам и забунтовал от имени царского.

Когда происходило это угощение войска и населения местною, Пугачев потребовал к себе храброю наместника г. Алатыря — Бердо.

«Как ты смел не пускать царя Петра Федоровича в свой город, который ему достался по наследству от блаженных предков?» — закричал при народе самозванец. «Царя Петра III нет в живых, — отвечал храбрый Бердо, — а управляет теперь русским государством его супруга, императрица Екатерина II». — «Значит, ты веруешь и повинуешься бабе и подчиняешься боярским прихотям? Бояре завладели царицей совсем — и ты за ними! Ребята, он непригоден нам, пустите его рыбу ловить».

Разумеется, казаки тотчас увели наместника и утопили в Суре-реке.

Недалеко от этой реки, в Алатыре, показывают курган, в котором похоронены, как говорят, защитники юрода в убитые по взятии его Пугачевым.

21

В Самарской губернии, Ставропольского уезда, в селе Старом Урайките, побывал Пугач и с помещиками обращался Ару то: кого повесит, которого забором придавит (приподымет забор, голову помещичью сунет под него, да и опустит забор на шею). Была в Урайкитае помещица Петрова, до крестьян очень добрая (весь доход с имения с ними делила); когда Пугач появился, крестьяне пожалели ее, одели барыню в крестьянское платье и таскали с собой на работы, чтобы загорела и узнать ее нельзя было, а то бы и ей казни не миновать от Пугача.

МОРДОВСКИЕ ПРЕДАНИЯ

22

Одна старуха вот что рассказала:

— Ух, сынок, — говорит старуха. — На моей памяти была баба Цебарка (имя); она умерла двухсот лет, она хорошо помнила пугачевское время. В старину (бывало) Цебарка выйдет на улицу, сядет на завалинку и скажет: «Эй, собирайтесь-ка близ меня, послушайте меня, что я расскажу вам о пугачевском времени». Народ соберется, станет вокруг Дебарией и слушает. Цебарка начнет рассказывать: «Когда придут

пугачевцы, мы все спрячемся. Пугачевцы видят, что никого нет, начнут нас манить: «Хорошенькие женщины, добрые женщины, — выходите. Пугачев ушел назад, кубанцы-собаки ушли назад». А мы знаем, что он заманивает, не выходим. Потом мы привыкли, стали жить с пугачевцами в одном месте. Пугачевцы крестьян не трогали, они очень не любили господ. Лишь только Пугачев найдет барина, он срубит ему голову и бросит, словно собаку. Господа видят, — дело плохо, начали одеваться по-крестьянски. А крестьяне сердиты на господ, скажут Пугачеву про барина. Пугачевцы подойдут к барину и спросят его: «Ты кто?» — «Я крестьянин», — скажет барии. «Покажи-ка свои руки», — окажет пугачевец. Барин покажет. «Твои руки больно белые, тебя надо повесить», — и повесят барина. Таким образом пугачевцы перевешаш всех господ. За то спасибо пугачевцам. Куда бог прикажет им итти, там пусть они увидят хорошее. Однако не только господам делали зло пугачевцы, и нам они сделали много горя: они крали много женщин и девушек. Другой раз женщина выйдет за дровами, за водой, постирать или куда в иное место, — пугачевцы схватят ее, потащат в свою землю. Однажды украли девушку, отдали ее в жены татарину. Затем украли мальчика, дали в няньки к той девушке, а мальчик был братом той девушки».