Песни и сказания о Разине и Пугачеве
Шрифт:
ФОЛЬКЛОР
ПОД ОБЩЕЙ РЕДАКЦИЕЙ Ю. М. СОКОЛОВА
ACADEMIA
МОСКВА ЛЕНИНГРАД
РАЗИН
ПЕСНИ
о
РАЗИНЕ И ПУГАЧЕВЕ
Вступительная статья, редакция и примечания А. Н. ЛОЗАНОВОЙ
ACAD К М 1 А 19 3 5
Заставки — гравюры на дереве Л. И. Усачева Переплет и суперобложка по его же рисункам
КРЕСТЬЯНСКИЕ ВОССТАНИЯ XVII–XVIII вв.
В УСТНО-ПОЭТИЧЕСКОМ ТВОРЧЕСТВЕ
I
Революционные движения феодально-крепостной России — разинщина и пугачевщина — стоят в единой цепи всей истории классовой борьбы. Теперь — когда с них счищается налет классово-враждебных оценок — они открываются ярче и живее. Вожди движений отделены друг от друга столетием. Но во многом у них сходная судьба. Тот и другой кончают свою жизнь на плахе. И образы их в воспоминаниях, песнях и рассказах живут до настоящего времени.
Разинщина явилась откликом на закрепощение крестьян в XVII веке; дальнейшее развитие крепостничества в XVIII веке вызывает пугачевщину. Хотя и то и другое движение отличается своей особой спецификой, но оба они выливаются в сходные формы. Это — активный протест против всей феодально-крепостнической системы, которая в России достигает наивысшего развития в XVIII веке. За период XVI–XVIII веков крестьянские революционные движения регулярно повторяются и в отдельных случаях колеблют до основания общественный порядок.
Энгельс, изучая историю крестьянской войны в Германии, пришел к выводу, что она должна многое объяснить во всем ходе новейшей истории Германии.
Изучение крестьянских восстаний феодально-крепостнической эпохи — разинщины и пугачевщины — также чрезвычайно важно для уяснения дальнейшей истории России. Устно-поэтические памятники, песни, рассказы, предания о разинщине и о пугачевщине являются ценнейшей, живой иллюстрацией и громадным дополнением к «чисто историческим» данным.
Оба крестьянских восстания разливаются могучим потоком, одно в продолжение четырех (1667–1671), другое— трех с лишним лет (1772–1775).
Основное ядро разинских отрядов сколачивается весною 1667 года и становится широко известным своими действиями. Разинцы плавают по Волге и Каспию, отбирают хлеб и товары у купцов, освобождают ссыльных и арестованных, проникают на Яик. Особую славу приобретают они походом в Персию, где за год разоряют Каспийское побережье до Баку, захватывают высланные против них персидские суда, богатую добычу и множество пленных. Военные успехи голытьбы признает и сама Москва. «Воровским казакам Стенке Разину оо товарищи» посылаются увещевательные милостивые грамоты, а после персидского похода торжественно прощаются все их вины и дается разрешение вернуться на Дон. Однако с самого начала действия разинцев классово ясны. Они искореняют воевод, бояр и богатых купцов, выпускают из тюрем колодников, в занятых городах вводят казацкое устройство, уничтожают документы и архивы прежней власти. Разин вербует себе помощников— Василия Уса, Сергея Кривого, Федора Шелудяка,
уже известных правительству своими «винами». Беглые крепостные, холопы, бедняцкое казачество, судовые рабочие, угнетенные народы Приволжья и Прикамья тысячами встают под знамена Разина.
С большими усилиями правительство борется с восставшими. Наконец Разин выдан властям и казнен. И лишь казнями и пытками десятков тысяч крестьян и казаков правительство побеждает мощное крестьянское восстание XYII века.
Но через сто лет с новой силой разгорается повстанческое движение среди крестьян.
«Блестящий век» Екатерины не раз омрачался крестьянскими восстаниями.
Главное богатство господствующего класса составляют крепостные. Крепостной труд создает изящные усадьбы с причудливо подстриженными парками, наполняет комнаты поместий изысканными вещицами, роскошной мебелью и фарфором. Напудренные парики, расшитый бархат камзолов, гремучие шелка робов, этикет чопорных поклонов — составляют внешнее обрамление жизни екатерининской знати. Между тем на окраинах, в далеком Заволжье, в занесенных снегом уметах, у степных костров, то там, то здесь шопотом передаются слухи, что Петр III, о смерти которого было объявлено правительством, — жив.
Пугачевщина вспыхивает в Уральских степях и быстро охватывает весь Урал, Поволжье и часть Сибири.
Крепостные крестьяне, рабочие уральских заводов, народы, обобранные самодержавием, присоединяются к пугачевским отрядам. Бросают свои деревни, жгут усадьбы, расправляются с помещиками. Идут против укрепившихся порядков, за мужицкого царя, который освобождает от пошлин и налогов, «жалует» пашнями и рыбными ловлями, искореняет помещиков и заводчиков.
Восставшими легко взята вся оренбургская линия крепостей. Краевой центр Оренбург девятимесячной осадой доведен до отчаяния. «Бунт» загорается то там, то здесь. Взята Казань, Уральские заводы; Самара, Пенза, Тамбов, Саратов и окружающие районы охвачены восстанием. Правительство концентрирует все силы на подавление его, назначает громадные деньги за голову Пугачева. Наконец, предводитель, выданный властям, казнен (январь 1775 г.), замучены и почти все его помощники.
Однако волнения прекращаются далеко не раз. Лишь большими военными силами и искусной тактикой крупнейших полководцев было потушено это крестьянское движение.
Конечно, оценка движений Разина и Пугачева была далеко не одинаковая в различных социальных слоях. Правительственные круги изощрялись в придумывании для восставших уничижительных эпитетов. Царские грамоты не скупятся на самые сильные выражения. «А если тот вор и богоотступник, церквам божиим враг, скверный пес Стенька Разин сЪ товарищи на погибель свою смертную с Дону от вас ушел на Волгу, и наш великого государя указ в городы поволжские к боярам и воеводы нашим послан, велено ратным людям на них посылать и за такие их богомерзкие дела яко отступников побивать без пощады». Когда в Петербурге становится известно, что Пугачев захвачен, дворяне поздравляют друг
ПУГАЧЕВ
С гравюры неизвестного мастера Гос. Музей изобразительных искусств
друга. Придворный поэт Сумароков пишет: «Станс городу Симбирску»: 1
Москва и град Петров, и все российски грады, Российско воинство и алтари, и трон Стремятся, чтоб он был караем без пощады..
Характеристика Пугачева должна внушать… ужас:
Сей варвар не щадил ни возраста, ни пола,
Нес тако бешеный, что встретит, — то грызет: Подобно так на луг из блатистого дола Дракон шипя ползет…