Песня для Корби

Румит Кин

"Ты помнишь, что у нас был целый мир? Помнишь, какие ты придумывал игры?"

– Перестань, - сказал Корби.
– Давай поиграем.

– Давай вернемся, - предложил Ник, - и ты все расскажешь Крину.

– Ник, - вздохнул Корби, - все, что я делаю, разумно, потому что я достиг за последние два дня большего, чем ты. Вчера утром я хотел себя убить. А потом стал вспоминать свое детство, время до гибели родителей. И я, кажется, что-то понял.

Он перевел дыхание и заговорил снова.

– Если мы сделаем

то, о чем ты говоришь, смерть Андрея снова настигнет нас и на этот раз убьет. Она раздавит тебя и меня, сведет с ума. Мы снова увидим, как умирали наши родители, и никогда не выберемся из этого покалеченного мира.

Ник долго молчал.

– Ты Джек, - сказал Корби, - бедный фермер из Томстауна. Перекупщики земли оставили тебя без гроша. Я - индеец Джо, сбежавший из резервации. Ара - негр Джим, обокравший своих хозяев.

Корби вдруг почувствовал, как настроение изменилось. Ник слушал его. По-настоящему слушал.

– Мы вместе потому, что на нашей стороне больше никого нет, - добавил Корби.
– Мы банда. Мы ужас каньонов и гроза поездов. За наши головы дают по десять тысяч баксов.

– Но каждая охота оказывается неудачной, - вдруг ответил Ник.
– Мы появляемся ночью и уходим на рассвете, оставляя за собой темные города. Шерифы бросают оружие, когда встречают нас в пустыне.

– Мы пахнем порохом и виски. И на наших руках кровь, - сжимая в кулак окровавленную ладонь, сказал Корби.
– Женщины специально ищут нас, чтобы завести смелых детей.

– Днем и ночью мы мчимся под небом на наших вороных скакунах, - продолжал Ник.
– Дым наших костров стелется по карнизам ущелий. Дым наших костров столбом поднимается в дикой степи. Мы везде и нигде. Никто не поймает нас, никто не остановит.

Поезд прошел мимо станции. Подростки спрятали окровавленные руки, и люди перестали обращать на них чрезмерное внимание.

– Но каждый знает, - закончил Корби, - грохот твоих револьверов, бесшумный блеск моих стрел и страшные всполохи пламени, вырывающиеся из винтовки черного Джима.

Друзья замолчали. Ник низко опустил голову. Через некоторое время он заговорил снова, но каким-то другим, подавленным и осипшим, голосом.

– Я действительно почти забыл, что ты мой друг, - сказал он.
– Тогда, когда вы уже были в школе, я подошел к Андрею. Тогда что-то произошло.

Он дико и встревожено посмотрел на Корби.

– Мне кажется, - продолжал он, - что я чего-то не могу вспомнить. Мне кажется, что Андрей был живой. Но ведь так не может быть?

– Наверное, не может, - удивленно ответил Корби.
– Он же упал с третьего этажа.

Ник кивнул.

– Я слышал про то, что иногда люди выживают, - сказал он.
– Была история, когда с десятого этажа выбросился мужчина с ребенком. Мужчина умер на месте. А ребенок вообще не пострадал.

Корби вздохнул.

–

Я забыл все свое детство после смерти родителей, - сообщил он.
– Так что ты мог забыть.

– Я стоял над ним и так и не вызвал скорую, - пробормотал Ник.
– Это сводит меня с ума. Я не помню, как я повернул за вами. Меня сводит с ума, что он мог умирать там те полчаса, что мы были в школе.

"Вот в чем причина", - подумал Корби.

– Ник, - спросил Корби, - Ара сейчас один или со своей матерью?

– Она на работе, - ответил Ник, - а он сидит дома. Но он поклялся ей, что никуда не уйдет.

– Тогда мы пойдем к нему, - решил Корби.

– Ты собираешь банду?
– спросил Ник.

– Да, - подтвердил Корби.

Он наконец-то чувствовал, что они делают что-то правильное. Он наконец-то чувствовал, что стал цельным человеком. С ним было его детство. Он снова мог придумывать те удивительные игры, о которых ему напомнил Комар.

Он вернулся к Нику и вернул Ника.

Их поезд мчался вперед.

Глава 23. Воссоединение.

Они вышли на следующей станции. На эскалаторе Ник обернулся к Корби.

– Где ты раздобыл такой прикид?
– спросил он.

– Встретил друзей, - сказал Корби.
– Тех, с которыми общался до смерти родителей.

Ник сверху вниз разглядывал его. У него явно было много вопросов, но он не мог выбрать, с которого из них начать.

– После прыжка с парашютом от моей одежды почти ничего не осталось, - добавил Корби.

– Ты поехал к своим старым друзьям?
– уточнил Ник.

– Нет, - возразил Корби.
– Я поехал на свою старую квартиру. Думал, что смогу развести жильцов на деньги. Не получилось.

У Ника зазвонил телефон. Он вытащил его из кармана. Корби успел заметить, как изменилось лицо друга, когда он увидел, кто звонит.

– Да, - сказал он.

Они вышли на улицу. Дождь начинал редеть, но лило еще достаточно сильно. Ник остановился под портиком, окружающим выход из метро.

– Нет, я не скажу, где я, - ответил он.

Корби посмотрел на друга.

– Потому что не могу, - объяснил Ник.

Его лицо было нервным, но решительным.

– Я в порядке, - сообщил он в трубку.
– Он тоже в порядке.

Корби подумал, что это либо из полиции, либо отец Ника.

– Он не убьет себя, и никому другому тоже не навредит.

Было слышно, как трубка слабо резонирует от голоса его собеседника.

– Нет, он не против, чтобы я говорил по телефону, - ответил Ник.
– Если ты думаешь, что я заложник, ты не прав. Так было только вначале.