Песня для Корби
Шрифт:
Их ладони, слившиеся в рукопожатии, вдруг взорвались, выбросили из себя свет и энергию. Корби ощутил, как сильный, свежий, холодный и порывистый ветер бьет ему в лицо, треплет его волосы, заставляет его тонкую белую рубашку идти пузырями.
Корби закричал, но не от страха, а от восторга. Он держал Андрея за руку, но одновременно он сам был Андреем и держал за руку кого-то очень похожего на себя — и все-таки не себя самого.
Они летели, раскручиваясь вокруг энергетического центра своего рукопожатия, ввинчивались
Они с Андреем проносились между этих сияющих переходов, летели над зеленой страной в сторону высоких гор, покрытых блестящими белыми шапками снегами. Корби вдруг понял, что Андрея за руку держит совсем не он. Это был его двойник, но не печальный, а смеющийся, дикий, радостный, наделенный силой.
— Друг! — закричал Андрей.
— Друг! — ответил двойник Корби.
Корби смотрел на Андрея его глазами и смотрел на своего двойника глазами Андрея. Он как будто видел двойное видение, общее для двух людей. Белой стрелой они упали вниз, в долину между предгорьями. Корби почувствовал, как их хлещут ветви деревьев, а потом полет прекратился, сияние пропало из их рук и они, смеясь, покатились по зеленой траве у ручья.
Корби узнал это место. Это снова была их поляна. Андрей лежал рядом на траве и смотрел на друга. Корби узнал этот его взгляд. Именно этот взгляд раньше выводил его из себя. Светловолосый подросток как будто хотел что-то сказать, но не мог. И вдруг Корби услышал мысли. «Корби, — думал Андрей, — каким мучением было верить в тебя, Корби. Как трудно было найти тебя. Спасибо, что ты, наконец, пришел».
А потом волна света опала, и Корби почувствовал, что стоит на коленях рядом с другом.
Их врагов разбросало. Оскаленный лежал на спине в нескольких метрах от Андрея, а его мачете, улетевший в противоположную сторону, торчал из борта автомобиля. Вся машина была забрызгана серебристой слизью. От того, кто приходит из долин, осталось лишь темная тень. Но он не был повержен. Он шипел и быстро регенерировал свою дымчатую плоть. Корби увидел, как его щупальца, по-змеиному извиваясь, снова танцуют на камнях, тянутся к ним с Андреем.
«Что это было? — ошарашено подумал Корби. — Если я видел прошлое, то где и когда оно возможно? И кто этот призрак, моя тень, которая теперь подчиняется монстру?»
Из раздумий его вырвал Андрей.
— Бежим! — крикнул он.
Он вскочил и рванул Корби за собой. Корби почувствовал, что они действительно могут бежать — взрыв света дал им силы. Его избитое тело уже не так сильно болело. Но они успели сделать лишь несколько шагов, прежде чем прозрачные слизистые жгуты захлестнули их ноги. Подростки снова упали.
Корби почувствовал страшную ноющую боль внутри, как будто его подцепили невидимым крюком. В отчаянии он оглянулся на Андрея и увидел, что тот задыхается.
— Глупо, — свистяще выдохнул тот, кто приходит из долин. — Разве не прекрасную жизнь я вам сулил? Вознесение, слияние, вечность. А вы даже не хотите слушать.
Корби коснулся своего лица и с ужасом обнаружил на нем следы слизи. Монстр был в нем, в них. Он питался ими и втягивался в них. Корби перевернулся на спину и смотрел, как оставшаяся часть клубящегося чудовища приближается к ним. Но вдруг оно остановилось, сбилось, его хватка ослабла. Корби увидел, что в его призрачное тело ворвался какой-то человек.
Это был лишенный возраста мужчина, почти старик. Проседь в черных волосах, темные, усталые глаза. Корби узнал в нем своего отца. Размахивая руками, мужчина бил по призрачной плоти монстра, и та начала таять, пеной и хлопьями оседать на его руки и лицо.
Андрей поднялся на ноги и, истекая серебряной слизью, начал отступать от борющейся пары.
— Беги, Корби! — снова крикнул он. Но Корби не мог бежать. Как загипнотизированный, он смотрел в знакомое лицо.
— Папа, папа, — сорвалось с его губ, — ты…
Вдруг Корби понял, что это говорит не только он. Его двойник, будто очнувшись, смотрел на сражающегося с чудовищем мужчину.
— Ты снился мне, — закончил фразу призрак. — Отец, я пришел сюда за тобой. Я верил, что ты не погиб.
Монстр вдруг исчез, закончился. Отец Корби стоял с запрокинутым к небу серебристым лицом и тяжело дышал. С его рук капала слизь, и тонкое облачко пара поднималось над его ртом, как будто вокруг было очень холодно.
— Папа, что ты сделал? — спросил Корби.
Но он уже знал, что произошло. Он вспомнил кровоточащего волка, вспомнил, как стоял у разбитой машины своих родителей и смотрел на окровавленное, уничтоженное лицо своего отца. Он знал, что сейчас произойдет.
— Ты был жив все это время, — прошептал двойник Корби, — чтобы теперь умереть за нас.
Корби увидел, как на лбу отца выступают капли алого пота. Мужчина покачнулся и расставил руки в стороны, будто искал равновесие. Корби бросился к нему.
— Нет! — закричал Андрей. — Ты тоже погибнешь.
«Мне все равно», — подумал Корби. Он подхватил отца под руки, не дал тому упасть, заглянул в умирающие глаза. Старик улыбнулся сыну. Корби почувствовал его руку у себя на плече, она соскальзывала вниз, и Корби вдруг сообразил, что ему надо делать. Он вспомнил свой сон, свое видение, первое из череды будущих кошмаров, где в этом самом мире, где летают крылатые люди, среди поверженных в бою, держась за руки, пробирались Андрей и его отец.
Корби взял отца за руку.
Он ощутил знакомую ладонь отца и липкую, склизкую гадость чуждой плоти, которая проступала через нее. Андрей остановился и пошел обратно, к ним.