Песня моей души
Шрифт:
Мда, этот мир можно бесконечно изучать – и полно ещё тайн и загадок останется. Хватит не на одну жизнь.
Кто-то из целителей поднялся с пня, подошёл к Станиславу и положил ладонь ему на другое плечо:
– Я так же поделюсь с тобой некоторыми моими тайнами.
Помолчав, мужчина признался:
– В последние дни мне порой кажется, словно с ладоней скатывается тёплая волна. Больные, которых опрашиваю, начинают улыбаться, успокаиваются, и мне самому становится приятно. Но я значения тому не придавал. Думал, простудился
– Вот, занялся помощью другим – и твой дар проснулся, проявился раньше, - заметил я, - А прежде его хватало, чтобы лишь немного поддерживать твою жизнь. Раньше источник в тебе только тлел.
– Странно это! – вздохнул Станислав, - Всю жизнь прожил как жил. А тут вдруг оказывается, что ты вообще другой. Что делать с этим незнакомым собою?
– Сказать: здравствуй, незнакомый я! Давай знакомиться?.. – бодро предложил Стёпка.
На этот раз все уже засмеялись, даже помощник Цветаны.
Эта ночь, заполненная беседами, прошла намного теплее, чем все наши прежние собрания. Будто не коллеги уже, а напарники. Или даже друзья. Лекарь из Черноречья вздумал развлечь нас всех «занимательной историей» и слово в слово пересказал мою легенду.
– Ух, ты! – восхитился юный знахарь. – Жаль, у нас таких интересных нет. Всё о битвах, да о битвах, о мести, да о мести.
– Молодой менестрель, от которого я услышал это, говорил, будто лично знаком с Гришкой.
– А кто тот Гришка?
– Человек, который где-то нашёл эту былину.
– Расскажи ещё, - попросил ворчливый старик. – У нас, в Светополье, разучились придумывать сказания. Тоже увлеклись рассказами о мести и битвах. Из-за этого потеряли своё мастерство.
Послушав несколько легенд, из которых половину придумал я, сам вдохновился:
– Как-то мы провели с Гришкой ночь за одним столом в трактире.
– И ты с ним встречался? – восхитился Милолюб, - Надо же!
– Ну, тебя, мага, порядочно носило по всем Враждующим странам, - усмехнулся Зверобой, - Вполне мог встретить Гришку.
Мои рассказы им очень понравились. Не сомневаюсь, именно они приложили руку к появлению своего Гришки в Светополье и некоего Стёпки Соловьёва в Новодалье. Новоявленный Стёпка отличался от Гришек только русыми волосами и длинными усами. Легенды все трое пересказывали одни и те же. В основном, мои. Конечно, у Гришки из Светополья и Стёпки было собрано намного меньше сказаний «родных земель», но их число постепенно увеличивалось: заинтересованные народы усердно выдумывали новые «старинные истории». Когда-нибудь, если им не вздумается вновь вернуться к сложению скучных легенд о мести и битвах, народы Новодалья и Светополья достигнут подлинного мастерства в пересказе и сложении легенд. Добрых легенд. И чудно!
– Тебя не раздражает, что выдуманный тобой герой начинает ходить не только по Черноречью, а в его уста вкладывают не только твои истории? – спросила как-то
– Он ожил и сам пошёл странствовать, - усмехаюсь, потом ловлю её в объятия и надолго прижимаюсь губами к её лбу, а она блаженно замирает в моих руках.
Может… Ну все эти дела?.. И этих дурней-королей? Просто пожениться бы… целовать упоённо эти сахарные уста…
Тут я по затылку получил. Ковшом из-под вишнёвого компоту. Мрачно обернувшись, увидел хмурого Романа.
– Ты пошто девку портишь? – проворчал тот, - Хочешь лапать – иди женись!
– Брат, ну ты чего?! – возмутилась Алина, черпак яростно дёргая.
И вдруг совсем вырвала из рук опешившего от такой ярости родственника.
– Хватит уже его бить! – возмутилась моя невеста, - Надоело смотреть уже!
Следующие полчаса-час они носились вокруг дома. Сначала и спереди – Роман, а за ним – Алина с черпаком. Муравьи и мухи встречные млели в объятиях вишнёвых капель. Ну, что ж, хоть кого-то черпак этот сегодня сделал счастливым. Но Алина… что это вдруг на неё нашло?..
– Ах, какое дивное зрелище! – восхитился сонный Стёпка, смотря из окна кухни на всю эту беготню, - Жаль, правда, смотреть, как твои мечты сбываются не у тебя.
– Каки таки мечты?! – грозно спросил Белотур, подкравшись к нему со спины и вдруг нависая над ним с кочергою занесённой.
– Да я это… - парень смутился, - Да я ж пошутил!
Но светополец на него мрачно замахнулся.
Но наш Ёршик успел вывернуться и во двор кинулся.
– Ополоумел! – вопил он возмущённо, - Совсем ополоумел!
Тут об него налетел Роман. Дальнейшую их цветистую речь я приводить не буду. Эх, они бы поэмы читали с таким пылом! Всех бы вдов и девиц с ближайших улиц повлюбили бы!
А Белотур посмеивался, глядя на тех орущих из окна.
– Да я пошутил! – ухмыльнулся он, когда те, всех соседей перебудившие и собравшие вокруг забора, наконец-то опомнились и вернулись в дом.
Хозяйка, спустившаяся – румяная неестественным свекольным румянцем, да в бусах ярких, с косою уже расчёсанной, да в платье праздничном – молча поставила перед ними большую тарелку подсолнечных семечек, вчера слегка прожаренных. Тарелка подействовала магически – они невольно все трое зачерпнули в пригоршню шуршащих чёрных капелек и задумчиво стали их грызть.
А потом вдова-невеста, да Алина вернувшаяся, красная как мак – соседей тоже поздно приметившая, радостно внимавших редкому зрелищу из-за забора – быстро накрыли на стол и приготовили завтрак. И ели мы дружно. И работать пошли. Я перед уходом положил на стол перед хозяйкой золотой. Белотур тут же серебряный, добавил:
– За вкусну-еду.
Степан серьёзно прогулялся в чулан, который они с женихом делили на двоих – и принёс два серебряных. Роман отвернулся, пряча перекосившееся лицо. Но, раз все были такие щедрые с утра и благодарные, ушёл – и выложил два серебряных.