Песня ночи
Шрифт:
Наверху Келлз молча распахнул дверь спальни и впихнул туда Каролину, затем, осторожно прикрыв за собой дверь, прислонившись к косяку, уставился на нее тяжелым взглядом.
Каролина чувствовала себя в ответе за все мировое зло.
— Я испугалась, что ты умер, — заикаясь, начала она. — Я видела, как ты поскользнулся и упал, и вдруг ты ворвался в эту ужасную комнату и… Что случилось с тем человеком?
— А как ты думаешь? — хмуро спросил Келлз и невозмутимо ответил: — Я убил его.
— А… женщина?
— Когда я уходил, она была в истерике. Но сейчас, думаю, она уже давно пришла в себя, осмотрела его карманы
Каролина вздрогнула от отвращения.
— Он велел женщине спрятать меня где-нибудь. Я думаю, они хотели получить за меня выкуп.
— Выкуп, — пробормотал Келлз.
Он был почти уверен, что они хотели продать ее пиратам с Нью-Провиденс. Келлз предпочитал не открывать перед Каролиной темных сторон здешней жизни. Он делал все, чтобы защитить ее от страшной правды. Да, люди в Порт-Рояле исчезали бесследно, порой в трюмах судов работорговцев — черный товар в обмен на белый. Особенно ценились светлокожие белокурые женщины, за которых в странах арабского мира шейхи давали большие деньги. Вот так бы пропала Каролина в гареме, и никто не узнал бы — в каком, где… Но только говорить ей об этом нельзя. Ночные кошмары замучат бедняжку.
— Весьма возможно, что они хотели получить выкуп, — коротко согласился Келлз.
— И ты бы не нашел денег на выкуп, — пробормотала она, потому что у нас нет средств.
— Я бы нашел деньги на выкуп, — прорычал он, стараясь говорить как можно ровнее.
Не найти чего-то для нее?! Чтобы вернуть свою Кристабель, он готов был пойти на что угодно — продать дом за первую предложенную ему цену, под прицелом пушек заставить местных торговцев выложить на стол нужную сумму, в конце концов, захватить самого губернатора, чтобы получить за него выкуп! Одна мысль о том, что этой женщине может грозить опасность, заставляла в страхе колотиться сердце этого бесстрашного человека.
— Но все кончилось благополучно, и выкуп искать не надо, — сказал он, проведя рукой по лицу.
— Да, слава Богу, — со вздохом сказала она. — Снимай камзол. Дай мне промыть твою рану и перебинтовать ее.
Потом, когда рана была обработана, Каролина, опустив ресницы, нежным голоском сказала:
— Послезавтра… Я боюсь здесь оставаться.
— Брось изображать из себя беззащитную крошку! Опущенными ресницами и тоненьким голоском меня не обманешь! Ничего ты не боишься, Кристабель.
Она не думала, что Келлз настолько проницателен. Ее разгадали, и от этого она рассердилась.
— Ты должен взять меня с собой, Келлз, и сегодняшний вечер это доказывает!
Келлз воздел глаза к потолку, словно испрашивая сил на то, чтобы побороть свой гнев.
— Так мы все это устроили ради этого? Одного человека я убил из-за тебя, другого искалечил, и все для того, чтобы я воздал должное опасностям Порт-Рояля?
— Для одинокой женщины Порт-Рояль был и остается опасным, — упрямо стояла на своем Каролина.
— Господи, но ты же не одна! — закричал, потеряв терпение, Келлз. — Ты остаешься в доме, который укреплен лучше иного форта! В любой момент к тебе придут на помощь. — Серые глаза его сощурились. — Ты не будешь покидать дом без Хоукса или того, кто его заменит.
— Так, значит, я — пленница? — встрепенулась Каролина. — Ты это пытаешься мне сказать? Все опять повторяется, все будет как на Тортуге?
Келлз, раздираемый самыми разными
С трудом он заставил себя вернуться к реальности.
— То, что ты сегодня сделала, непростительно, — сурово сказал он.
— Знаю, — послушно согласилась Каролина и метнулась к нему. — Но все равно, возьми меня с собой! Хотя бы до Виргинии! Подойди к берегу ночью и отправь меня на шлюпке к Левел-Грин. Позволь мне дождаться тебя там!
В Виргинии она что-нибудь придумает, чтобы удержать его!
Искушение было очень сильным. Почему бы действительно не отвезти ее в Виргинию и не оставить у матери, пока он будет воевать с испанцами? Искушение оказалось столь же сильным, сколь и мимолетным. Келлз слишком хорошо помнил, как Каролина помогала ему бежать. Она бросила ему шпагу. При свидетелях. У матери Каролины, красивой и властной женщины, было немало друзей, и кое-кто из них мог догадаться, что есть легкий способ поймать его в ловушку. Например, обвинить Каролину в пособничестве побегу. И тогда он вернулся бы из самого пекла, чтобы вызволить ее, о чем им тут же станет известно. Отправлять Каролину туда в качестве приманки для мышеловки?..
Келлз тряхнул головой. От желания в голове помутилось. Надо уйти до того, как эта девчонка заставит его совершить роковую ошибку, о которой он будет жалеть потом всю жизнь. Надо уходить, и чем быстрее, тем лучше.
В глазах Каролины стояли слезы, но Келлз отстранил ее от себя нежно, но решительно. Все его существо жаждало ее тепла, рвалось ответить на ее мольбу, осушить поцелуями ее слезы. В горле встал комок.
— Я проведу ночь на корабле, — сдержанно сказал он и стремительно отвернулся, чтобы не передумать.
Каролине показалось, что ей дали пощечину. Неужели он лишит ее их последней ночи? Уйдет, даже не попрощавшись? Обида захлестнула ее, и слова вырвались сами собой:
— Я не буду хранить тебе верность, пока ты будешь плавать! — выпалила она ему вслед.
Теперь он повернулся. Желваки на щеках ходили ходуном.
— Ты так не думаешь, — тихо сказал он.
— Очень даже думаю! — крикнула она, вздернув подбородок. — Я буду веселиться вовсю, если ты меня здесь оставишь!
Келлз шагнул к ней. Каролина еще ни разу не видела его таким. В любой другой ситуации она могла бы испугаться, но только не сегодня. Сегодня она была готова на все.
Он остановился в двух футах от нее, тяжело дыша. В какой-то миг она решила, что он ее ударит, но Келлз неожиданно спокойно произнес:
— У тебя для этого будет сколько угодно времени. Путешествие обещает быть долгим. И кто знает, быть может, на каком-то испанском галионе найдется девка, любящая веселье не меньше, чем моя неверная жена.
Каролина задохнулась от возмущения. Она занесла руку, чтобы дать ему пощечину, но Келлз перехватил ее кисть.
— Не хочу испытывать судьбу, — сказал Келлз, отшвырнув ее от себя так, что она едва не упала на кровать.