Песня о неземной любви
Шрифт:
Ира ничего не поняла, кроме уже знакомых ей слов приветствия, и очень заинтересовалась.
— Что такое он тебе сказал? Я тоже хочу посмеяться! — с улыбкой потребовала она.
— Чисто мужская шутка, — объяснил маур, неловко усмехаясь. — К тому же не очень корректная.
— И всё-таки! — ещё больше заинтересовалась Ира.
— Мне бы не хотелось…
Она поняла, что настаивать не стоит, чтобы не ставить кахурианина в неприятное положение.
— Ладно, это я так просто, не хочешь — не говори.
Ирруор
Посадка на планету была обычной для маура — очень стремительной. Ирруор словно небрежно уронил своё «блюдце» с высоты точно в один из кратеров, резко затормозив в какой-то сотне метров от поверхности. В каменной толще раскрылся провал, кахурианин аккуратно опустил туда корабль и приземлил его на круглой платформе. Мимо проскользнули металлические стены глубокой шахты, наверху закрылся люк.
— Мы можем идти, — буднично сказал Ирруор. — Надень что угодно, но под этим чем угодно должен быть герлон. И не забудь пси-блок.
Ира кивнула и осталась в одном герлоне. Ведь не на дискотеку идти и не на банкет, а всего-навсего — осматривать производство. Нужна ли максимальная техника безопасности, или можно с комфортом красоваться распущенными волосами? Ира чуть-чуть подумала, затем всё-таки заплела косу и даже прикрепила её к поясу.
Ирруор оглядел её, одобрительно кивнул и быстро отвернулся. Тому, кто имеет живое воображение, очень легко посмотреть на человека и представить его себе без одежды. Тем более, что герлон оставляет очень мало места для фантазии. А тому, кто имеет «второе зрение», одежда — вообще не препятствие для взора. Если бы не блок на бедре…
— Зачем ты включил полную защиту? — с удивлением спросила Ира, когда они вышли наружу и корабль маура окутался светящимся коконом энергетического поля. — Разве не нужно экономить энергию?
— На всякий случай. Самооборона — не тот предмет, на котором стоит экономить.
Ира машинально потрогала свой бластер на поясе. По ажурной лесенке, параллельной грузовому пандусу, они перебрались с посадочной платформы на кольцеобразный карниз шахты и оказались возле входа в тоннель. Здесь их встречал молодой человек в красно-золотом герлоне. Он был коренаст и ростом лишь немного выше Иры.
— Эоро, — повторил он, сияя широкой улыбкой.
«Тп», — предупредил его маур. — «Привет ещё раз. Ондрил, познакомься, это Ира с планеты Земля. Ира, это Ондрил, его родина называется — Оста».
«Можно звать меня просто — Онда», — передал остианин.
Ира кивнула, невольно улыбаясь ему в ответ.
«Ах, какая прелесть — ваши костюмы! Кот из джунглей и горная кошка! Очень интересно!»
Ондрил сделал широкий приглашающий жест в сторону тоннеля и продолжал свой монолог в то время, как гости последовали за ним и все вместе вступили на ленту «бегущей дорожки».
«Да, конечно, я понимаю, почему ты привёз её сюда. Бриллианту
Ира вертела головой во все стороны, стараясь разглядеть каждую мелочь. Ирруор поймал её руку и водрузил на поручень — как раз вовремя, потому что лента пассажирского транспортёра перешла в нисходящий эскалатор. Девушка, впрочем, всё равно не удержалась бы на ногах, если бы кахурианин не подхватил её за талию.
Эскалатор снова стал «бегущей дорожкой», которая принесла их в огромный зал. Здесь находились контейнеры с готовой продукцией, предназначенной для отгрузки, а также витрины с образцами. Производство было полностью автоматизировано, остианин находился здесь один и только наблюдал за машинами, вызывая бригаду инженеров-наладчиков при необходимости. Кристаллы изготавливались в условиях очень большого давления и мощного магнитного поля, поэтому главный производственный комплекс был изолирован бронёй, как боевой корабль.
«Детали производственного процесса — вряд ли такая уж интересная штука», — передал Ондрил с лукавой ухмылкой, оглядываясь на Иру. — «Поэтому мы сразу пройдём к витринам с образцами и грузовым контейнерам. Кристаллы, конечно, используются в основном в научно-исследовательской аппаратуре и вооружении, но для нас важнее всего то, что они идут и на ювелирные штучки».
И Ондрил снова весело ухмыльнулся.
Ира его не слушала — застеклённые стеллажи находились уже в пределах видимости. Только поэтому рассерженный маур в очередной раз смолчал.
Девушка подошла вплотную к одному из стеллажей и почти уткнулась лбом в прозрачный пластик. На бархатистых подставках красовались ювелирные изделия с камнями всех цветов и оттенков, сложно огранёнными и гладкими, в оправах из ажурного и сплошного разноцветного металла, дерева, кожи, пластика, ярко и с рассчитанным эффектом освещённые.
«Твоя коллекция, Онда?» — спросил кахурианин.
«Да. Самая новая и ужасно эклектичная, потому что все стили хочется попробовать. Обратите внимание на мой любимый шедевр».
Это было колье, которое называлось «Озеро в сельве»: сквозь полупрозрачную, нежно переливающуюся толщу большого плоского пейзажного камня виднелись как бы лежащие на дне камушки, ракушки, струящиеся водоросли, кораллы, стайки разноцветных мальков. Берега озера обрамляли цветы, бабочки, ящерки, птички, перистые травы из сложно-гранёных мелких драгоценных камней. Цепочка колье представляла собой металлическую лиану с ажурными листьями.
«Нравится? Хочешь такое?»
«Оно чудесно. Но ему место в музее на авторской выставке, а не на шее», — со вздохом заметила Ира.