Песня о неземной любви
Шрифт:
— Да! Я бы давно доказала, но ты же снова меня оттолкнёшь!
Она не успела начать плакать, как услышала:
— Нет. Не оттолкну.
Она замерла и уставилась на него широко раскрытыми глазами, в которых горело такое неистовое желание приблизиться, такая неуверенность и отчаяние, что он не выдержал, поднялся с кресла, подошёл к ней и притянул её к себе.
— Когда же ты перестанешь бояться меня?
— Я давно уже не боюсь тебя. Я боюсь всякого остального. Можно?
Она несмело протянула
— Можно. Всё можно.
Тогда она протянула и вторую руку, и запустила пальцы в роскошную чёрно-жёлтую гриву. Её глаза блуждали по его лицу и когда остановились на губах, он склонился к ней и начал её целовать. Она задрожала от волнения пополам с желанием.
— А ты знаком с человеческой анатомией?
— Да, изучал.
— Я хотела сказать, что я девственница.
— Не бойся, больно не будет, обещаю. Я позабочусь о тебе.
— А мне можно будет позаботиться о тебе?
— Да, но попозже. Сначала — для тебя.
Очень скоро она поняла, почему он так сказал. Новые и очень мощные ощущения поглотили её полностью, она уже не могла ни думать, ни двигаться, могла только чувствовать. Она не заметила, как они оба оказались раздеты.
— Какая у тебя потрясающая шёлковая кожа…
И больше уже не могла говорить, задыхаясь от бури чувств.
Она ещё сумела посмотреть на него из-под тяжелеющих век, когда он нёс её из рубки в каюту, потом её веки сомкнулись. Под спиной оказался шёлк постели, а сверху шёлк кожи мощного тела. Сильные и нежные пальцы с их атласными прикосновениями отправились в путешествие по её телу вместе с вихрями энергии. И тогда возникла музыка.
Огромный оркестр восточных или кельтских барабанов зазвучал, набирая скорость и мощь. Сложный, всё время меняющийся, изощрённый ритм то затихал, то поднимался до крещендо, звучал то слитно, то подчёркивая соло какого-либо одного инструмента…
Со скучающим видом Манейр полулежала в кресле и наблюдала, как младший брат громит её апартаменты. За долгие годы она привыкла к подобному зрелищу и знала, что потом он ей накупит всяческих предметов роскоши ещё больше и самого лучшего качества.
Хивинч метался по каюте и швырял всем, что попадалось под руку, об пол и в стены.
— Сделай хоть что-нибудь с тем, что там сейчас происходит! — орал он.
— Ты за столько лет ещё не разучился буйствовать? Прекрати беситься, Покоритель Хивов, — безразлично посоветовала она. — С тем, что там сейчас происходит, я уже ничего не сделаю. Я и так предприняла всё возможное. А вот далее можно будет устроить так, что он сам нам её принесёт. Я понимаю, что ты хочешь что-нибудь отобрать у маура, потому что он тебя задел. Но бушевать-то зачем?
— Дело не в том, что маур меня задел! Хотя он задел,
— Может, и хороша, но это не твоё, ты же мне свои сеансы пересказывал.
— Кто бы говорил. Сама везде с пятнистым котёнком подмышкой таскаешься.
— Это чужая судьба, Хи, не твоя.
— На время сойдёт…
— Ну что — ещё? Или хватит?
— Ещё!!!
— Да ты же не человек, ты же — кошка! — в его устах это звучало величайшим комплиментом.
— Маурина, — поправила она с сияющей улыбкой. — Наверно, мауры и люди похожи гораздо больше, чем мы думаем.
— Группа крови у меня такая же, как у людей, АВ, — очень серьёзно ответил Ирруор.
И оба засмеялись.
— А можно теперь мне позаботиться о тебе?
— Можно. Только не пугайся, когда я буду вцепляться когтями в постель… Ты прикасаешься ко мне так, словно поклоняешься божеству, словно я для тебя бесценен…
Она посмотрела на него и вдруг заплакала.
— Что ты? Что с тобой? Устала?
— Нет. Это просто от избытка эмоций.
На самом деле она заплакала потому, что увидела — в его глаза вернулось сияние.
И барабаны загрохотали с новой силой…
Потом, неопределённое время спустя, он попросил:
— Расскажи мне теперь, что произошло в клубе.
Она вздрогнула, посмотрела на него, изменилась в лице, отползла на другой край постели, закусила губы до крови, подтянула к себе подушку и принялась изо всех сил колошматить её, но не кулаками, а раскрытыми ладонями, словно хотела разодрать ткань когтями, которых у неё не было.
— Почему… ты… не выяснил… это… сразу… а улёгся умирать?.. А если бы Инто опоздал?!
Он выждал паузу во взмахах тонких рук, схватил её в объятия и принялся неистово целовать.
— К счастью, у меня теперь есть замечательный способ тебя отвлекать.
И она в самом деле отвлеклась…
А затем сказала:
— Прочти пожалуйста. У меня нет от тебя секретов, а я сейчас не в состоянии рассказывать.
Она устроилась поудобнее в его объятиях и закрыла глаза.
Видеоряд воспоминаний шёл с параллельной передачей эмоций.
Стремительная езда по эстакаде. Восторг. Тревога — Шерзан наговорил неприятных для Ирруора вещей.
Здание в старинном стиле. Восхищение. Много выставок. Любопытство.
Танцы. Восторг. Ирруор отказался разделить веселье. Обида и недоумение.
Выставка изумительных по красоте камней. Удовольствие.
Диалог двух Кать. Забава. Ирруор ловко разобрался с нахалкой. Смех.
Манейр. Восхищение. Доверие. Видео-письмо на Землю. Гора с плеч, родители и подруга получат известие.