Песня о неземной любви
Шрифт:
Ира укрылась за широкой опорой соседнего звездолёта, Ирруор остановил мотоцикл-трансформер напротив люка.
— Хивинч Оэренгайн! Выходи! Я вызываю тебя на поединок!
Вызов был услышан.
Массивная чёрная плита люка торжественно отъехала в сторону, в проёме входа появился блондин в белом костюме, стилизованном под седую древность. Он надменно нагнул голову и презрительно скривил губы, когда к его ногам взлетела байкерская кожаная перчатка.
— Что? Дуэль? С кем? С тобой, котёнок? На чём? На когтях и клыках?
— Попробуй меня побить, — недобро улыбнулся Ирруор. Его сузившиеся глаза горели опасным золотым огнём.
Хивинч вместо ответа сбросил камзол и рубашку и прыгнул вниз, минуя трап.
— Мэнью уехала в Зарингар, на сей раз спасать тебя от меня некому.
Ирруор только усмехнулся.
Хивинч, сверкая глазами, бросился вперёд и ударил без замаха.
Пощёчина, нанесённая с убийственной силой, была рассчитана на то, чтобы по меньшей мере сбить маура с ног. Но он увернулся и в свою очередь нанёс удар…
Ира кусала губы до крови, наблюдая, как двое мужчин, примерно равных по росту и силе, кидают и валяют друг друга по земле, и держала наготове лучемёт, включённый в режиме парализатора.
Этот бой по сути своей фактически был уличной дракой. Хивинч использовал запрещённые приёмы, бил в голову, в пах, пытался захватить локтем шею противника, стремился покалечить, а кроме того, ещё и унизить маура, всё время норовя отвешивать убойные пощёчины…
Иру хлопнули по плечу так, что она чуть не рухнула наземь. Она обернулась и увидела Манейр. Рыжая эрнианка ехидно улыбнулась, демонстративно озирая Иру с ног до головы.
— Из глаз твоих прямо-таки смотрит сама смерть. Ой-ой-ой-ой-ой! Какие мы грозные! Слона не задевай спящего, льва не задевай голодного, землянина не задевай никогда! Детка, ты возомнила о себе невесть что. Ты не сможешь меня убить ни сейчас, ни потом — если не отсутствие квалификации, то жалость помешает. Вот ты уже и отвлеклась. Боевых навыков — ноль. Лучше не мешай мне.
Манейр стала следить за дракой из-за соседней опоры.
Ира молчала. Во-первых, в запечатанном капюшоне герлона много не поразговариваешь, во-вторых, она теперь держала в поле зрения троих и судорожно водила стволом бластера из стороны в сторону. И всё-таки опоздала среагировать. Эрнианка успела.
— История повторяется, — хладнокровно произнесла Манейр, опуская лучемёт, из которого только что выстрелила парализующим. — Не благодари, я сделала это для себя. Тьфу, мальчишки. Лишь бы подраться…
Хивинч с Ирруором, тесно сплетённые в жёстком захвате, рухнули с высоты около десятка метров. Гарайн, чувствуя, что устаёт, поддался и позволил мауру произвести захват, после чего начал стремительно взлетать, намереваясь сбросить противника с большой высоты — под поясом лосин у него оказался пояс-антиграв. И тогда
Маур поднялся на ноги, гарайн остался лежать.
Ира всё не решалась сойти со своей позиции за опорой корабля и не опускала ствол лучемёта, она не доверяла эрнианке. Из фильмов и книг она помнила, что многие расплачивались жизнью за то, что слишком рано расслаблялись.
Манейр вызвала диск-транспортёр, взвалила на него обездвиженное тело брата, уселась сама и проворчала:
— До скорого. Убирайтесь, пока я в добром настроении.
Ирруор молча приложил ладонь к груди и слегка наклонил голову.
Кахурианин и землянка подождали, пока за гарайнами не закроется люк их корабля, после чего поторопились, прикрываясь корпусом соседнего звездолёта, добраться к своему транспортному средству.
— Снова нам не дали помериться силами до конца, — весело проворчал Ирруор, направляя танцующий байк к кахурской «тарелке».
Ира только бурно вздохнула, сидя у него за спиной.
Глава 14
Слёзная лихорадка
Она проснулась и лежала неподвижно. Шевелиться не хотелось, всё тело переполняла истома.
Она услышала сбоку от себя глубокое ровное дыхание и с нежной улыбкой на губах скосила глаза.
Ирруор откатился подальше на широченном ложе, чтобы не придавить её своим весом, и спал, вольно разметавшись.
Ей захотелось протянуть руку и коснуться роскошных чёрно-жёлтых волос, погладить большое мощное золотистое тело… сразу всё целиком. Ей захотелось потянуться и сладко застонать. Она начала потягиваться и громко охнула. Мышцы пронзила резкая боль.
Маур мгновенно проснулся, вскинулся.
— Что ты?
— Болит, — выговорила она сквозь зубы. Глянула на него и тут же добавила: — Не т а м. Болят все мышцы, как будто я целую ночь вагоны разгружала. Есть какая-нибудь таблетка?
— Зачем таблетка? Массаж поможет гораздо лучше. Потерпи чуть-чуть, сначала будет немного больно, но скоро пройдёт. А после массажа я отнесу тебя в бассейн.
Она стиснула зубы и подчинилась… Он, как всегда, оказался прав, боль быстро прошла… А когда он подхватывал её на руки, чтобы отнести купаться, она извернулась в воздухе и обхватила ногами его талию.
— Массаж хорошо помог. И хорошо завёл.
— Ты уверена?
— Ага, — и она поцеловала его…
Ирруор потянулся всем телом, медленно, обстоятельно и со вкусом, а потом улёгся на спину и закинул руки за голову. Веки его сонно опустились, золотые глаза смотрели из-под длинных чёрных ресниц задумчиво и мечтательно.
Ира взирала на него с лукавым восхищением и размышляла, как сформулировать свой новый вопрос. Он улыбнулся и ответил, не дожидаясь, пока она спросит вслух: