Песня полной луны
Шрифт:
По крайней мере, у некоторых животных были хотя бы силы бороться. У Грина, казалось, этих сил вообще не осталось.
Что ж, момента лучше могло и не представиться.
Найл вытащил из кармана рюкзака сверток с травяной смесью.
— Покурить хочешь? В душе не ебу, что с тобой случилось, но знаю, что эта хрень помогает. Успокаивает. Не наркота, если что.
Это было рискованно, и Найл был
Однако жизнь ещё оказалась способна удивить его.
Грин впился взглядом в сверток, быстро облизнул губы.
— Никто не учует? В университете запрещено.
Найл моргнул. Честно говоря, такого вопроса он не ожидал. Скорее, уже был готов к тому, что его пошлют к черту.
— Здесь вытяжка, — он пожал плечами, — а эти травы вообще не пахнут. Дед их вымачивал в каком-то отваре для этого.
«У дене свои секреты»
Оуэн кинул быстрый взгляд на дверь туалета, потом кивнул:
— Сколько?
Этот парень был настолько на грани, что заплатил бы и пятьсот баксов, если бы травка принесла ему долгожданное спокойствие. Найл видел это по его глазам.
Подавив в себе желание запросить кругленькую сумму и немного разбогатеть, он покачал головой:
— Нисколько. Я же говорю, это не наркота. Просто индейский травяной сбор.
Оуэн кивнул.
— А датчик дыма?
Найл чертыхнулся сквозь зубы. Про датчики дыма, стоящие в корпусе, он и забыл. Твою ж мать.
— Слушай, — произнес он. — Держи всё. Только не вздумай скурить сразу, можешь отрубиться. Скручивать умеешь? — снова кивок. — Зашибись. Тут несколько порций, хватит на три или четыре раза, если будешь экономить. Понял?
Оуэн хмыкнул. Его лицо постепенно возвращалось к нормальному цвету, но взгляд оставался таким же загнанным и напуганным.
Тем лучше.
— Оставь свой мобильник, — вдруг попросил он. — Возможно, мне понадобится ещё.
Диктуя ему номер, Найл едва сдержался, чтобы не ухмыльнуться.
Холли была им довольна, он чувствовал. Возможно, ему не удастся втереться в доверие ко всем четверым, но это и не было нужно. Один из них — с сегодняшнего дня точно не жилец.
Он чувствовал,
Он чувствовал, что дед, где-то там, в резервации на границе с Аризоной, напевает песню полнолуния, призывая духов помочь.
Он чувствовал, что его невеста просит за него богов. Почти видел, как она окропляет куриной кровью тотем с вырезанной по дереву мордой койота, чтобы придать ему силы. Его невеста; единственная, к кому он сможет вернуться.
Время пришло.
— Найл, эй! — замахала ему рукой Клэри. Твою ж мать, какая она приставучая… — Иди к нам!
Сентябрь в Шарлоттауне радовал хорошей погодой, и народ высыпал на лужайки перед университетскими корпусами, чтобы пожрать, подготовиться к семинару или просто потрепаться о всякой ерунде. Найл вовсе не собирался присоединяться ни к одной из компаний — у него были не прочитаны ещё сорок страниц к семинару по Экономической теории, а без хороших оценок по предметам задержаться в Шарлоттаунском университете будет для него проблематично.
Рядом с Клэри устроились её неизменные спутники, Уилл и Кэрри. По странноватому, пахнущему серебром нёрду Найл не скучал совершенно, а вот Кэрри сторонилась его с тех пор, как он не согласился выпить с ней кофе, и он понятия не имел, что чувствует по этому поводу.
Кэрри нравилась ему.
Кэрри хотелось оберегать.
Ему была приятна её забота.
Хотел ли он заботиться о ней в ответ? Это было не так уж и важно, потому что он не мог этого делать.
Кэрри отвлекала его. Да и, признаться, тусить рядом с её друзьями у Найла не было никакого желания, а эти двое шли с ней в комплекте, будто записались малышке в телохранители. Что ж, тем лучше для него.
Найл, конечно, заметил, как она чуть подвинулась на покрывале, освобождая ему место, но взгляда так и не подняла. Обиделась на его отказ? Решила, что не интересует его, раз он никак не отреагировал на её первый шаг? Быть может, и это было тоже к лучшему.
Если бы не то, ради чего Найл и приехал в Шарлоттаун, он бы, возможно, не отказал ей.
Если бы…
Он, возможно, был бы свободен.
Впрочем, думать о несбыточном никогда не было в его характере.
— Ты оглох? — поинтересовался Уилл, пятерней зачесывая темные волосы, падающие на лоб, назад. — Ты либо садись, либо над душой не стой.
Найл почувствовал в его тоне плохо скрываемую неприязнь.