Песня Сван
Шрифт:
— С сыновьями? У меня нет сыновей.
— А я подумал, что есть, раз они помогли вам выкопать подвал.
— Мои парни помогли, да. Подземные парни. Они сказали, что сделают мне по-настоящему хорошее место для жилья. Видите ли, они ходят сюда все время и запасаются продуктами, потому что мой магазин ближайший.
Джош никак не мог уразуметь, о чем говорит старик. Он спросил еще раз:
— Ходят сюда откуда?
— Из-под земли, — ответил Поу-Поу.
Джош покачал головой. Старик сумасшедший.
— Послушайте, не посмотрите ли мой радиатор сейчас?
— Я собираюсь. Еще одну
Он почти дошел до него, как у него под ногами земля дрогнула.
Он перестал шагать.
— Что это! — удивился он. — Землетрясение? Да, только этого не хватало, чтобы довершить такой день!
Солнце палило чудовищно. Облака саранчи исчезли. Через дорогу огромное поле кукурузы было недвижно, как картина. Единственным звуком было шипение пара и равномерный стук «тик-тик» перегревшегося мотора «Понтиака».
Сощурившись от резкого света, Джош поглядел на небо. Оно было белым и неживым, как будто зеркало с облаками. Сердце у него заколотилось. Позади него стукнула сетчатая дверь, и он подскочил. Вышли Дарлин и Свон и направились к «Камаро». Вдруг Свон тоже остановилась, а Дарлин прошла несколько шагов, пока не обнаружила, что ребенка рядом с ней нет.
— Идем! Пошли на дорогу, дорогая!
Взгляд Свон был направлен в небо. Оно такое спокойное, подумала она. Такое спокойное. Тяжелый воздух придавливал ее к земле, ей было тяжело дышать. В течение всего этого длинного дня она замечала огромные стаи улетающих птиц, лошадей, пугливо носившихся по лугам, собак, вывших на небо. Она чувствовала, что что-то должно случиться, что-то очень плохое, ощущение было такое же, как прошлой ночью, когда она видела светлячков. Но это чувство все утро становилось сильнее, с того самого момента, когда они покинули мотель в Вичита, а сейчас у нее на руках и ногах появилась «гусиная кожа». Она чувствовала опасность в воздухе, на земле, везде.
— Свон! — голос Дарлин одновременно был раздраженным и взволнованным. — Ну, иди же.
Маленькая девочка застыла, глядя на побуревшие поля кукурузы, протянувшиеся до горизонта. Да, подумала она. И здесь тоже опасность. Особенно здесь.
Кровь забилась в ее жилах, желание плакать почти полностью овладело ею.
— Опасность, — прошептала она. — Опасность…
В поле…
Земля опять дрогнула под ногами Джоша, и ему показалось, что он слышит глубокий скрежещущий звук, как будто оживает тяжелая железная махина. Дарлин закричала:
— Свон! Идем!
— Что за черт?.. — подумал Джош.
И вот раздался сверлящий ноющий звук, быстро нараставший, и Джош закрыл ладонями уши, изумляясь, останется ли он в живых, чтобы получить свой чек.
— Боже всемогущий! — закричал Поу-Поу, стоявший в проеме двери.
Столб грязи вырвался наружу в поле в четырехстах ярдах к северо-западу, и тысячи колосьев опалило пламенем. Появилось огненное копье, шум от которого походил на шипение шашлыка на ребрышке, пока оно не взлетело на несколько
Волны тошнотворного жара омывали Джоша, Дарлин и Свон. Дарлин все еще кричала Свон садиться в автомобиль. Ребенок с ужасом завороженно смотрел как десятки огненных копий продолжали вырываться из поля. Земля содрогалась под ногами Джоша от ударных волн. Его ощущения спутались, он сообразил, что огненными копьями были ракеты, рвавшиеся с ревом из бункеров на канзасском кукурузном поле посреди огромных пустых пространств. Подземные парни, подумал Джош, и вдруг он понял, кого имел в виду Поу-Поу.
Заведение Поу-Поу было на краю замаскированной ракетной базы, и подземные парни это техники ВВС, которые сейчас сидели в своих бункерах и нажимали кнопки.
— Боже всемогущий! — кричал Поу-Поу, голос его терялся в этом реве. — Посмотри, как они взлетают!
Ракеты все еще взлетали с поля, каждая из них летела вслед предыдущей в северо-западном направлении и исчезала в колеблющемся воздухе.
— Россия! — подумал Джош. — О, Боже мой, они летят на Россию!
На ум ему пришли все передачи новостей, которые он слышал, и статьи, которые читал за последние несколько месяцев, и в этот страшный миг он понял, что началась Третья Мировая война.
В крутящемся, вздыбленном воздухе летели воспламенившиеся колосья, дождем выпадавшие на дорогу и на крышу дома Поу-Поу. Зеленый брезентовый навес дымился, а брезент на фургоне уже загорелся. Вихрь из горящей соломы надвигался через разоренное поле, а поскольку ударные волны вызвали мощные ветры, они превратились в сплошную катящуюся стену огня в двадцать футов высотой.
— Поехали! — визжала Дарлин, подхватив Свон на руки.
Голубые глаза ребенка были широко раскрыты и смотрели, загипнотизированные этим зрелищем огня. Дарлин со Свон на руках побежала к автомобилю, а когда ударная волна сбила ее с ног, первые красные языки пламени стали подбираться к бензоколонке.
Джош понял, что огонь вот-вот перескочит дорогу. Колонки взорвутся. И тогда он снова оказался на футбольном поле перед ревущей в воскресный полдень толпой и мчался к лежавшим женщине и ребенку как человек-танк, пока часы стадиона отсчитывали последние секунды. Ударные волны сбивали его бег, а горящая солома падала на него сверху, но вот он своей толстой рукой подхватил женщину под талию. Она же плотно прижала к себе ребенка, на чьем лице застыло выражение ужаса.
— Пустите меня, — завизжала Дарлин, но Джош согнулся и рванулся к сетчатой двери, где Поу-Поу, со ртом, раскрывшимся от изумления, смотрел на взлет огненных копий.