Песня ветра. За Семью Преградами
Шрифт:
– Воспринимай это как приятный подарок за все те тяготы, что мы претерпели, Улыбашка, - ответил ей Алеор. В его голосе звучала, как и всегда, легкая насмешка. – Наслаждайся.
– Может быть, такая тропинка должна была только еще больше напугать тех, кто решился бы сюда прийти? – задумчиво проговорила Рада. – Ведь считается, что здесь спит Неназываемый. И если есть прямой путь к его тюрьме, значит, этот путь может быть ловушкой.
– То есть ты на полном серьезе считаешь, что кто-то бы повернул обратно после всех пройденных преград, лишь увидев эту дорожку и посчитав ее опасной? – спросил Алеор. Рада ощутила заворочавшееся
– У тебя есть другой вариант? – огрызнулась она. – Ничего, кроме глупости, я пока что не слышала!
– Как и я, - отозвался эльф. – Потому, коли ничего дельного вы все сказать не можете, давайте мирно помолчим и насладимся прогулкой.
Раздражение сжало все ее нутро, и Рада тяжело выдохнула сквозь стиснутые зубы. Они все устали, слишком устали за этот долгий путь, но те золотые мгновения, что подарила им искорка всего пару часов назад, были благом, хотя бы немного разрядившим общее напряжение. Вот только Алеор сейчас вел себя так, будто опять нагнетал его нарочно.
Дорога змеилась между скал вперед, иногда взбираясь на их склоны, иногда пересекая ущелья и неширокие плато. Кто и зачем проложил ее здесь, Раде было уже не интересно. Усталость давала о себе знать, да и желудок начал недовольно ворчать, требуя еды. И пусть этой едой, как и во все последние дни, будет безвкусное жесткое мясо и кое-как разваренная крупа, но поесть все-таки нужно было. В конце концов, даже Алеор понял это, и они все-таки остановились на ночлег в том месте, где мощеная дорога пересекала не слишком широкое каменное плато.
Снега, чтобы сделать из него укрытие, здесь не было, а потому Каю пришлось долго прогревать ледяной камень под их ногами, чтобы улегшиеся на него спутники не отморозили себе нутро. Рада еще долго не могла уснуть, крепко обняв Лиару, чтобы той было теплее, и глядя в глубокое ночное небо. Несмотря на то, что камень под ней был чуть теплый, ледяное дыхание гор все равно выстуживало до костей, и даже под несколькими одеялами, плотно прижавшись друг к другу, все равно было холодно и зябко. Лиара тихонько дышала куда-то ей в грудь, обнимая ее, теплая и такая родная. А Рада все перебирала самые кончики ее кудряшек и думала о том чуде, что произошло с ними днем. До сих пор еще она так и не смогла подобрать слова, чтобы что-то сказать об этом искорке, да, наверное, и не нужно было.
Задолго до первого света Алеор разбудил их всех, и уже через три четверти часа друзья вновь зашагали по мощеной камнем дороге. Зимнее небо еще долго темнело над их головами, задумчиво мерцая серебристыми вспышками звезд. Черные громады гор на его фоне казались зловещими.
Потом дорога забрала немного вверх. Сначала Рада ожидала, что тропа вскоре вновь нырнет вниз, в одно из ущелий, но на этот раз она неуклонно вела вверх и вверх, плавно изгибаясь вокруг отвесного склона горы. Теперь уже под ногами были грубо вырубленные в породе ступени, а сама дорога нырнула в нишу, точно так же вырезанную в скале. Она была совсем неширокой, не больше полутора метров, и слева от Рады темнел пролом в никуда. Все путники старались держаться от него как можно дальше, прижимаясь к надежному боку скалы, а дорогу им освещал шарик бледного света, летящий по воздуху рядом с ними.
– Он уже совсем рядом, - с плохо сдерживаемым нетерпением в голосе то и дело повторял Кай. Теперь он шел первым, рассеяно касаясь нефритовой ладонью бока
Наличие бездны слева от них, к тому же, бездны, невидимой в такой темноте, слегка нервировало Раду, и она то и дело поглядывала туда, а потом на искорку, поднимающуюся следом за ней. Лиара тоже держалась как можно ближе к скале, да еще и рукой придерживалась за камень, но Раду все равно не оставляла тревога, что она может сорваться. Широкие ступени под ногами были не крутыми, но от времени и ветров края их истерлись, сгладились, да и чем выше они поднимались, тем чаще под ногами встречался тонкий слой скользкого льда, покрывающий лестницу. А потом появился и ветер.
Подниматься было тяжело, даже несмотря на плавность лестницы. Ноги налились тяжестью, и Рада понурила голову, стараясь сохранить дыхание и утихомирить бешено колотящееся в груди сердце. С каждой минутой ветер разгуливался все сильнее и сильнее, завывая меж скал свою странную песню, дергая ее за волосы, подталкивая в бок. Он был не настолько сильным, чтобы стащить ее за край бездны, но достаточным, чтобы нервировать.
Медленно светало. Рада смотрела только себе под ноги, чтобы, не дай боги, не поскользнуться и не скатиться вниз по ступеням или не выпасть за край, и видела лишь собственные сапоги в свете бледного света маленького светоча, зажженного ильтонцем. Только потом к этому бледному свету добавилось и еще какое-то освещение, четче высветившее детали. Рада не сразу поняла, что это заря, и только когда ильтонец загасил свой светоч, подняла голову, чтобы оглядеться.
Они забрались уже очень высоко. Прямо под ногами начиналась бездна, в которой дышал на приволье ветер. Вокруг вздымались горные пики, кое-где неровно исполосованные снегом. Друзья находились как раз на восточном склоне горы, и первые лучи яркого солнца, пробившись сквозь частокол вершин, брызнули Раде в глаза, заставив ее сощуриться.
– Сколько еще это будет продолжаться? – простонала Улыбашка, останавливаясь и сгибаясь пополам в попытке отдышаться. – Сколько еще нам карабкаться вверх?
– Уже скоро, - вновь повторил Кай. Он не останавливался ни на миг, хоть и сам ковылял по каменной лестнице тяжело, едва не падая от усталости. – Он очень близко.
– Быстрее бы уже, - вздохнула гномиха.
Рада обернулась через плечо. Щеки шедшей прямо за ней Лиары раскраснелись, лоб повлажнел от пота. Она только кивнула в ответ, сберегая дыхание. Над ее плечом вырастала макушка Алеора, глаза эльфа нестерпимо горели, словно два осколка льда, губы были упрямо сжаты. Кажется, он даже не запыхался. Глазами он показал Раде вперед, приказывая ей двигаться дальше. Вздохнув, она заставила себя продолжить подъем, хоть в ногах, кажется, осталась только кислота и никакой крови.
Потом в воздухе запахло дымом. Этот запах был настолько неожиданным, что Рада встрепенулась, вырвавшись из разрывающей легкие и мышцы боли от долгого подъема. Она нахмурилась, вскинув голову и принюхиваясь. Пахло жарящимся мясом, но этого ведь не могло быть, правда?
– Дым! – почти сразу же следом за ее мыслями выдохнула Улыбашка. Больше она не сказала ничего. Гномиха пыхтела, будто выкипающая на большом огне кастрюля с супом, вряд ли она смогла бы найти в себе силы произнести какую-либо длинную тираду.