Песня ветра
Шрифт:
«Тереза влюбилась! – подумала я. – Не ради любви, а просто назло Гарри, пытаясь доказать себе, что может полюбить кого-то, лишь бы не его…насильника, нелюбимого и нежеланного!» - понимала ли я сейчас мать? О! Еще как понимала. Сама бы сбежала от такой «любви», какой окружил ее Гарри. Старый пират был не из тех, кто принимает отказ. Такие, как он, прут напролом, наступая на чужие чувства и ни с кем не считаясь.
– Когда она сбежала, я пытался отыскать ее, но безуспешно. Я ведь тогда еще не знал, что Джон имеет виды на мою жену, все открылось позднее, да и как я мог подумать
Он поднял голову, но на меня не смотрел.
– Я не знал, что она беременна, и потому прекратил поиски, - сказал сухо. – Понял, что мне не нужна женщина, которой не нужен я.
– Мама променяла вашу любовь на тяжелый труд кухарки и подавальщицы, - произнесла я. – От хорошей жизни не бегут и, думаю, она была по-своему счастлива и свободна вдалеке от навязанного брака!
Гарри хмыкнул, а я продолжила:
– Но не думаю, что вы искали меня только ради этой душещипательной истории, - и добавила, - Гарри. Вы ведь позволите меня вас так называть! – обращаться к нему – «отец» у меня не поворачивался язык, а вот по имени, самое то. Не согласится, буду просто говорить: «Мистер!», - но он кивнул.
– Гарри, так Гарри! – сказал и улыбнулся. – Ты проницательна, Катарина. Я начинаю верить в то, что ты – моя плоть и кровь.
Внутри у меня что-то напряглось. Получалось, он все же не уверен в то, что является моим отцом? Гложут сомнения, не Джон Мердок ли обрюхатил неверную жену? Только вот вспомнив нашего гостя, приходившего так редко в домик на окраине Портулака, я поняла, что Гарри ошибается. Будь я дочерью Мердока, он относился бы ко мне иначе.
– Что вы хотите? Говорите прямо. Хватит с меня историй о неразделенной любви, - вырвалось невольное.
– Уважаю! – согласился старик. – И ты права. Я еще никогда не был так многословен, как сегодня с тобой.
Он сел ровно, постарался распрямиться насколько ему позволяла боль в немощном теле. Поднял на меня холодный мутный взгляд, полный затаенной боли и сказал:
– Ты видишь, кто я?
«Старая бесчувственная развалина!» - подумала я и сама удивилась собственной холодности. Сейчас я была под стать пирату и думала, наверное, так же.
– Вы больны и кажется, умираете! – не стала щадить его, сказала, как на духу.
– Твоя правда, Катарина, - он прищурил глаза. – Я действительно, умираю, только вот, совсем не хочу этого. Ты, наверное, не поверишь, но я еще достаточно молод. Проклятье сковало мое тело, заключило душу в слабую оболочку, которая чахнет с каждым днем, отсчитывая последние дни моей жизни.
«Проклятье? – мелькнула мысль. – И кто же его наложил?».
– Именно по этой причине я стал искать тебя, - сказал Гарри.
– Не сомневаюсь! – ответила, а внутри стало неожиданно пусто. Наверное, я все же надеялась на другие слова от человека, который являлся моим отцом, хотя, правда все же лучше. Пусть выскажет все так, как есть, не обманывая меня.
– Вы считаете, что я смогу помочь?
– Именно! – он согласно кивнул и откинулся на спинку стула. По лицу пробежала
– Мне нужна твоя помощь!
– Почему именно моя? – удивилась. – Под вашим началом целый флот и многие капитаны, как я полагаю, с радостью предложили свои услуги!
«Как Мердок!» - подумала я, вспомнив желтоглазого.
– Но они не ты! – прозвучал ответ.
– В чем разница? Я просто женщина, слабая и беззащитная. Я не владею магией, у меня нет связей, - едва не рассмеялась. – У меня нет ничего, Гарри, что могло бы вам помочь.
– А вот тут ты ошибаешься! – голос старика стал жутким, будто прозвучал из глубины самой темной впадины: гулкий и страшный, до мурашек.
– У тебя есть то, чего нет ни у кого из моих приближенных! – и тихо, как шелест волн в самый мягкий штиль: - В тебе есть моя кровь!
От слова «кровь» стало дурно. «Уж не собирается ли этот горе-отец пустить мне кровь?» - это была первая мысль, закравшаяся в голову. Словно прочитав мои мысли, старик рассмеялся.
– Вижу, испугалась! – проговорил он. – Решила, что я пущу тебе кровь, как жертвенному барану?
И продолжил смеяться, пока гримаса боли, исказившая его черты, не заставила пирата прекратить. Почти сразу, на смену смеху, пришел дикий кашель, и старик едва успел прикрыть рот ладонью. Его плечи закачались, острые под тканью одежды.
– Нет, не бойся. Твоя кровь поможет открыть то, что я запечатал когда-то своей рукой. Путь к моему спасению! – сказал он, едва перестал кашлять.
Признаюсь, я пока мало что понимала. Гарри не стал тянуть время, заговорил дальше, чуть ссутулившись.
– У меня есть корабль…очень необычный корабль, - заговорил он быстро, - когда-то я отдал за него душу. Его имя – «Песня Ветра» и я хочу, чтобы ты, моя дочь и моя кровь, отправилась на этом корабле и привезла для меня лекарство от этой проклятой болезни, которая грызет изнутри.
– Что? – только и смогла проговорить. Я и корабль, несовместимые вещи. И пусть я мечтала о море и путешествиях, но не о таких, как предлагает Гарри, где, как я подозревала, за каждым поворотом поджидает опасность. И почему именно я, а не кто-то другой? Нацедил бы склянку крови, если сам не в состоянии выдержать путешествие, а уж желающие найдутся. Тот же Мердок!
– Не все так просто! – заметил мое замешательство старик. – Корабль слушает только носителя моей крови, того, в ком есть моя частица, а сам я не переживу путешествия.
– Тогда отправьте своего человека на другом судне! – посоветовала я.
Гарри посмотрел на меня так, будто я сказала несусветную глупость, затем усмехнулся.
– Ты не понимаешь, юная Катарина Фонтес, что говоришь! – произнес сухо. – «Песня ветра» - особенный корабль и только он может найти путь… - начал и не договорил. Снова зашелся в кашле, но на этот раз слишком сильный приступ заставил его согнуться в три погибели. Старик посинел, продолжая уже хрипеть и повалился на стол. Я вскочила, закричала, призывая на помощь ту, что пряталась за закрытой дверью, ожидая момента, когда сможет войти.