Песня Волчьей луны
Шрифт:
– Как все произошло? – отрывисто спросила Арьяна. В широко распахнутых глазах Мейв сверкнули слезы.
– Я была в саду, читала книгу на скамейке. А потом увидела Ирвина, – она вздохнула, несколько раз открыла и закрыла рот, словно рыбка, выброшенная на берег. – Он вышел из-за деревьев, и я сперва подумала, что он пьян. А потом… – Мейв вынула носовой платок, дотронулась до края глаза, и ее плечи вздрогнули, словно она не в силах была справиться с нахлынувшим ужасом. – Потом он обратился и… и бросился на меня. Сбил с ног, несколько раз ударил лапами.
Она плакала без всхлипов и стонов – просто слезы струились по щекам. Должно быть, когда мужчины их видели, то готовы были на все, чтобы эта прекраснейшая из дев перестала плакать.
– Есть мнение, что хармиранские горные волки сходны в поведении с оборотнями, – сухо сказала Арьяна. – Я кое-что прочитала о них с тех пор, как приехала в княжество. Так вот, если волк нападает, то вцепляется в горло. А если спасается, то ударяет лапами. Отбивается. Почему Ирвин спасался от вас, не подскажете?
Влажные глаза Мейв сверкнули яростью и гневом. Будто маска приподнялась, на мгновение открыв настоящую Мейв – фурию, которая пришла в бешенство от того, что ей не поверили.
– Вы в чем-то меня обвиняете, ваше высочество? – ледяным тоном осведомилась Мейв. Бейлин шевельнулась у Арьяны за спиной, словно готовилась отразить удар.
– Пока еще нет, – ответила Арьяна. – Немедленно принесите мне ваше разорванное платье и нижнее белье. И я вызываю сюда следователей для сравнения ран на вашем теле и разрывов на нем.
***
После прихода истинной Ирвину стало легче.
Песня Волчьей луны иссякла в ушах – уплыла за край мира. Музыканты опустили смычки, дирижер замер. Сидя на краю кровати, Ирвин рассматривал собственные руки и представлял, как ликует невидимый кукловод.
Князь Киган ранен. Ему, в общем-то, очень повезло: у студента не было опыта стрельбы. Будь на его месте какой-нибудь Аделард Пиннет, Кигана уже хоронили бы.
Ирвин выведен из игры за корону – оборотень никогда не сядет на трон, а разговоры о том, что полукнязь снова принял облик зверя, наверняка уже поползли по всей столице. Мейв рассказывает об этом всем, у кого есть уши.
Возможно, в дело вступит Арьяна – спасительница княжества от сонной чумы. Ее поддержит король Якоб, который ввел войска на аннексированный полуостров, да и эскадра гранд-адмирала Рабана Оллера не будет терять времени даром. Но вряд ли народ Харварана на это согласится. Арьяну снесут с трона сразу же.
Дети Кигана? Да, такое бывало в истории. Мальчиком, посаженным на трон, очень легко манипулировать.
Генерал Гаверн – вряд ли. Корона ему не нужна – и при своей душевной доброте и простоте он обязательно рассказал бы племянникам, если бы вокруг него поднялась какая-то возня за престол.
Но у кукловода был кто-то еще. Кто-то очень важный – такой, кого поддержат и народ, и знать. Такой, который имеет права на престол – основательные такие права, неоспоримые. Это не безумный оборотень, не иноземная принцесса, не дитя.
Ирвин поднялся с кровати и, открыв дверь, наткнулся на вооруженный
– Ваэрин, вам лучше остаться в спальне, – негромко, но очень твердо произнес один из офицеров. Ирвин всмотрелся в него: нет, прежде не видел. Этот долговязый черноволосый мужчина был кем-то новым.
– Я иду на кухню выпить чаю и позавтракать, – ответил Ирвин. – Составите мне компанию?
Офицер замялся.
– У нас приказ, – сообщил он. Ирвин понимающе кивнул.
– Кто его отдал?
– Канцлер Лотар.
– Я князь и по праву рождения выше канцлера, – сухо отчеканил Ирвин и вдруг зацепился за эти слова: “Право рождения”.
Да. Все верно. На престол должен сесть законный наследник покойного государя. Ирвину было страшно думать об этом, он сразу же отогнал от себя такие мысли, но они вернулись.
Возможно, у его отца был еще один ребенок. Он родился не в законном браке, но старый князь Горан его признал. Конечно, это была тайна из тайн, и человек, который стоял в тени, хранил ее все эти годы, и взял в руки теперь.
– Отойдите, – распорядился Ирвин. Хотел было добавить, что он в своем доме и в своем праве идти, куда захочется, но не стал. Видно, в нем было что-то такое, отчего долговязый офицер отступил, открывая дорогу.
День выдался солнечный и ясный; придя на кухню, Ирвин попросил чаю и, сев за стол, уставился в окно, на сад. Надо было ехать во дворец: идти в отцовский кабинет и перерывать его архив в надежде на то, что он успеет найти зацепку, пока его брату не нанесли еще один удар. Совать руки в прошлое собственного отца и надеяться, что эти руки не оторвет.
Должно быть, кукловод все это время готовил главную куклу к новой роли. Учил ее, как правильно себя вести, давал нужные советы, постепенно вводил в свет, чтобы окутать связями и знакомствами. Кто это, сто бесов его возьми, может быть?
– Чай, ваше высочество, – Лейни поставила перед ним чашку, налила свежезаваренного крепкого чаю. – Будете завтракать? Хотите яичницу с овощами?
Ирвин задумчиво посмотрел на девушку. Главная кукла была вот такой: всегда рядом. Она всегда смотрела на своих братьев – со злобой ли, с сочувствием?
– У тебя есть братья? – спросил Ирвин. Лейни улыбнулась.
– Кирк и Хейреми. Они близнецы. Я у них всегда чем-то вроде куклешки была. Платья мне покупали, игрушки, сласти. Отец так и говорил: девчонка смысла не имеет, ее просто баловать надо.
Девчонка! Ирвин даже хлопнул ладонью по столу.
Вот теперь все сложилось. У них с Киганом был не брат, а сестра. И отец признал ее потому, что никакая женщина не сядет на трон, пока перед ней есть мужчины. У него было двое сыновей, так что за хармиранскую корону можно было не волноваться. Можно было и признать новорожденную девочку своей дочерью, это были лишь слова на бумаге, которые ничего не значили.