Пест-серебрушка
Шрифт:
– Эх! Дурак ты, Пест! Помнишь, как прошлой осенью староста с тремя мужиками сома оглоблей с горем пополам забили?
– Так, а кто ж не помнит! Тама вот такая морда была! – Мальчишка развел руками, показывая размеры морды сома. – Три дня всем селом ели!
– Ну, а как он руку поломал Архипу, помнишь? Во-о-от! Ты головушкой-то подумай. Ежели рыба будет большая, тоды она морду порвет и уйдет. Если правильно вязать, то может, и не порвет, но попортит знатно! А теперь представь, что каждый раз после рыбины морду править или вообще переделывать
– Лык, обед на столе! – произнесла вышедшая из дома женщина. Она была довольно молода. Стройная фигура и длинные, сплетённые в косу волосы, с родовым знаком рыбака селения, давали понять, что это его супруга.
– Положи морду. Пойдем отобедаем, чем единый послал.
– Дядько Лык, мне баба Акилура заниматься наказала. Я немножко позанимаюсь и приду сразу.
– Ну смотри! В большой семье сам знаешь… – Мужик направился в глубь дома, а Пест достал из-за щеки камень с горошину и положил его на полено. Сам он уселся рядом и приготовился делать упражнение, которое показала ведунья Акилура. Положив на полено ладони, он закрыл глаза и постарался представить себе, как часть него течет в горошину через руки. Несколько минут спустя его лоб покрылся испариной, а руки мелко задрожали. Горошина в это время парила над поленом в нескольких сантиметрах. Шумно выдохнув, он открыл глаза, а камешек упал на полено и скатился с него. Увидев горошину на земле, а не на полене, Пест забормотал себе под нос.
– Получилось?.. Получилось!..
– Чего получилось? – спросил Песта Лык. Он стоял на крыльце и задумчиво наблюдал за действиями Песта.
– Дядько Лык! Ты видел? Летал камешек?
– Нет, Пест. Лежал на месте как приклеенный.
– Даже не шелохнулся?
– Нет. Только когда ветер задул. Скатился он с полена да на землю упал.
– А я уж обрадовался…
– Ничего, Пест. Маг говорил, что это дело не быстрое. Тут трудиться надобно. – От живота Песта послышался требовательный возглас. – В дом иди. Поешь.
Пест, горестно вздохнув, поплелся в дом, а Лык, дождавшись, когда мальчишка войдет в дом, позвал супругу.
– К старосте сходи. Скажи – Пест готов. Надо родовы головы собирать.
Глаза супруги округлились, и, кивнув, она быстрым шагом направилась к дому старосты, а Лык, вздохнув, обронил:
– Не было печали…
Потом вздохнул и зашел в дом. Войдя в дом, он обнаружил Песта спящим за столом. Перед ним стояла вылизанная до блеска тарелка. Подхватив на руки мальчонку, он уложил его на лавку у печи.
Тем же вечером в доме старосты
– Сначала твое слово, Акилура. Тебе в ворожбе виднее, а значит, и за Песта тебе слово держать. – Староста взглянул в темный угол дома. Там по обыкновению сидела старуха Акилура.
– Теперь и думу можно думать, – прокаркала из угла старуха. – Дар у него есть, и растет он хорошо. Не думала я, что так быстро подрастет, но магия у него сырая.
В
– Не вразумеете? Значит это, что не склонен он ни к одной магии. И огнем он повелевать сможет, и водою. Землю переворачивать и ветрам наказывать сможет. И свет его слушать будет, и тьма.
– Это что ж получается? Он и лечить сможет, и клинки с ворожбой делать? – с удивлением спросил рыжий мужик.
– Не можно и клинок хороший сделать, и дело им делать, аки гвардеец государев. Каждый свое дело знать должон, ежели хочет делать дело хорошо. – Староста взглянул на Акилуру. Та усмехнулась и с прищуром произнесла:
– Дело правое ты говоришь, но не про ворожбу твое слово. Основы везде одинаковы. Ежели он водой повелевать начнет, то воздухом ему легче будет. А как еще и огнем повелевать начнет, то за землей дело не встанет. Ты, старшой, вот о чем думай. У нас не один десяток колен в округе магов наместных не было. До городища Вивека на добром коне две недели ходу. Ежели он тут наместным магом станет, то кто ему помогать будет? Он все сам должон уметь. И врачевать, и люд лихой гонять, и урожай опосля града поднять, и с духами договариваться. Вразумеешь? Не в мастерстве и силе дело его…
– Услышал я твое слово, Акилура, – хмуро произнес староста. – Как ему мы помочь можем? Мы в магии не учены…
– Помочь вы ему можете! Учи всему, что знаете, и с камнем пусть урок не забывает делать. Чем больше его взлетать заставлять будет, тем с большим даром в академию приедет. А вы, главы, коль он рядом с вами будет, после того как камень на землю упадет, Песта накормите, но спать не давайте. Хоть палками, хоть словом добрым, но спать не давайте. Пусть воду таскает аль с бревном на плече бегает. Лишь бы не спал. Дар тогда крепче будет и расти быстрее.
– Зачем мучить мальчонку так? – спросил мужик с огромными кулаками. – Дар оно хорошо, но как бы не обозлился он на нас.
– Чем больший дар, тем сильнее ворожба мага. Не надобно ему тогда ни посохов с камнями дорогими, ни амулетов золотых с самоцветами. А чтоб не обозлился, вы ко мне его ведите. На путь правды его поставить стараться буду.
– Надо его письму и счету учить! – напомнил рыжий мужик.
На это восклицание никто не отреагировал. Староста взглянул на Акилуру, и та в ответ кивнула.
– Нужно! В городище ему много писать и читать придется. – Кивнула Акилура. – Ты бы, старшой, в город отправил кого. Надобно узнать, сколько постой в городище стоит и чего в академию надобно. Перья с чернилами аль мантию со знаком. Через купчин такое выведывать опасно. Могут люд лихой на нас навести.
– Ну а, Лык, что скажешь? – староста обратился к рыбаку, который весь разговор молчал.
– Что скажу? Мальчонка как мальчонка. Морды учится вязать. Вяжет пока плохо, но вразумеет быстро. Ежель так пойдет, то через полгода сам снасть всю готовить будет. На весну рыбак еще один будет.