Пьесы и пьески

Ермак Александр Николаевич

Эндрю:

– …Шарлоттой…

Евгения:

– …воплотятся в реальность, когда после свадьбы три белых лимузина скроются за поворотом, когда отыграет большой симфонический оркестр и разойдутся пятьдесят официантов, когда соседи перестанут говорить вам вслед «какая чудесная пара», когда у тебя будет триста семьдесят пятая брачная ночь, когда ты будешь жевать у телевизора с мужем восемьдесят пятую тонну попокорна, когда вы в двухтысячный раз обсудите каждую мелочь из вашего прошлого, настоящего и будущего, когда ты перестанешь замечать того, кто

рядом с тобой, вот тогда, тогда тебе взвоется. И я понимаю Лору, которая откликнулась на объявление Майка. И я понимаю Майка, который дал это объявление. Это же до какого состояния семейной жизни должен был дойти мой погруженный в науку, мой никогда не блиставший романтической фантазией Майк, чтобы додуматься дать такое объявление?

Майк:

– Я же говорил, что я не сам. Мне про объявление девушка подсказала. В коридоре в нотариальной конторе, пока ты обсуждала завещание своей тети.

Евгения:

– Но ты ведь не сказал этой девушке, что это бредовая идея. Ты ее воплотил. Ты оказался здесь – в «научной командировке»…

Майк:

– Да. Не сказал… Воплотил… В научной командировке…

Евгения:

– А я, я ведь никогда не ревновала тебя. А тут так вдруг возбудилась от мысли следить за тобой. И занимаясь наследством тетушки наняла первого рекомендованного мне адвоката…

Эндрю:

– Вы посмеялись надо мной?

Евгения:

– То, что здесь оказался именно ты, дорогуша, это просто случайность.

Майк:

– И то, что здесь оказались именно мы тоже случайность. Я подозреваю, что на нашем месте могла бы оказаться любые супруги, прожившие в браке более одного года…

Евгения:

– Дорогой, Эндрю, ну уж простите нас. Поймите и простите. И может быть, вы утешитесь тем, что сделали большое дело. Вам благодарны Лора и Виктор – у них, похоже, нашлось что-то вновь их объединившее. Да и мы, в общем, благодарны вам за этот вечер, за вечер, который мы провели вместе, за вечер, который на многое нам открыл глаза…

Эндрю:

– Как хорошо, что здесь не было Шарлотты.

Лора:

– Может быть, и ей это зрелище пошло бы на пользу?

Эндрю:

– Исключено.

Евгения:

– Не будьте так категоричны. Думаю, после вашей свадьбы пройдет совсем немного времени, и вы вспомните этот вечер. Вспомните все в деталях: то, как лежали под кроватью, то, с каким восторгом обретали новую мать… И, чем черт не шутит, возможно захотите пережить что-нибудь новое, необычное в своей потихоньку сереющей семейной жизни…

Эндю:

– Никогда. Ни-ко-гда.

Майк:

– Не зарекайтесь, молодой человек. Семейная жизнь, с точки зрения науки, такая сложная штука…

Евгения:

– Не будем спорить. И давайте, не будем вас больше задерживать. Бегите, мчитесь к своей невесте. И мы, пожалуй, тоже пойдем.

Майк:

– Да,

мы идем домой. Я хочу подумать. Мне есть над чем подумать…

Евгения:

– Дорогуша, нам есть не только над чем подумать, но и о чем поговорить. До свидания, мой мальчик. До сви-да-ни-я…

Эндрю:

– До свидания, ма… Прощайте.

Евгения и Майк уходят. Дверь закрывается. Некоторое время Эндрю сидит неподвижно. Потом собирает бумаги. Оглядывается:

– Ужасный вечер…Ужасный, ужасный… Странный… Интересно, чтобы сказала Шарлота, будь она здесь. Сказала бы, что это не совсем здоровые люди? Разве можно так относиться к браку. Это же серьезное дело… Хотя, вдруг… А если, если все, абсолютно все люди после свадьбы становятся другими. Вдруг у них что-то меняется в головах, может быть они быстро или медленно сходят с ума, когда живут вместе, все время вместе. Утром и вечером. Каждую ночь… Я ведь не знаю. У меня ведь это первая свадьба. Ведь, правда, не исключено, что действительно через какое-то длительное проведенное вместе время люди начинают как-то по-особому воздействовать друг на друга. Воздействовать и изменяться, становиться пусть не физическими, но моральными монстрами, пожирающими друг друга и всех, кто им попадется под руку – родственников, друзей, знакомых, адвокатов… Но нет, нет. Вот взять моих родители, слава богу, моих настоящих родителей. Они ведь так счастливы в браке. Они столько лет вместе и по-прежнему довольны друг другом, они действительно счастливы. А может, может они притворяются? Играют счастливых супругов на публике, при мне, чтобы не разочаровывать меня? Тем более сейчас накануне моей свадьбы с Шарлоттой? И что, что же мне делать – я не хочу жить так, как живут эти мои клиенты?… Может, перенести свадьбу? На месяц, на год, на три? А может, совсем не женится? Ведь еще не поздно. Конечно, не поздно, можно просто сказать, что я передумал: «Шарлотта, я передумал. Понимаешь, мне нужно время. Я должен окончательно все взвесить и решить. Я еще не готов к семейной жизни…» Но нет, Шарлотта будет рыдать и у меня не выдержит сердце. Нет, нет, нет… Фу, конечно, все это ерунда. Полная ерунда. Нет, у нас все будет по-другому. Мы с Шарлоттой любим и будем любить друг друга всегда, вечно… Нам никогда не наскучить быть вместе. Каждый вечер она с нетерпением будет ждать меня с работы. Я с нетерпением буду ждать возвращения домой. Мы будем счастливо проводить все свободное время вместе. Вместе! Вместе! Всегда вместе! Вместе ходить на бокс, в кино, в театр. Вместе читать друг другу стихи. Вместе петь… (напевает)

Хари-кришна, кришна-хари,Хари-кришна, кришна-хари…

Эндрю выключает свет. Уходит, продолжая напевать. В углу слышится звук отодвигаемого кресла. Из-за него встает небольшая женщина, потягивается, пересекает комнату. Отчетливо слышится стук каблучков. Женщина открывает дверь и уходит, напевая:

Хари-кришна, кришна-хари,Хари-кришна, кришна-хари…

Конец