Пьесы в стихах
Шрифт:
гроза любви далекая тревожит
мою удушливую ночь? Быть может...
Колвил (перебивает)
Вот мой совет: вернитесь-ка домой,
как блудный сын, покайтесь, и отрада
спокойная взойдет в душе у вас...
А Сильвию мою смущать не надо,
не надо... слышите!
Роберт
Я как-то раз
простил тебе, что ты меня богаче
случайно был... теперь же за совет
твой дерзостный, за этот лай собачий
убью
Колвил
Да что-то пистолет
огромный ваш не страшен мне сегодня!
Убийца -- ты, а я, прости, не сводня,
не продаю я дочери своей...
Роберт
Мне дела нет до этой куклы бледной,
но ты умрешь!
Колвил
Стреляй же, гад, скорей!
Роберт (целясь)
Раз... два... аминь!
Но выстрелить он не успевает: боковая дверь распахивается и входит, вся в белом, Сильвия, она блуждает во сне.
Сильвия
О, бедный мой, о, бедный...
Как холодно, как холодно ему
в сыром лесу осеннею порою!..
Тяжелый ключ с гвоздя сейчас сниму...
Ах, не стучись так трепетно! Открою,
открою, мой любимый... Ключ
держу в руке... Нет! Поздно! Превратился
он в лилию... Ты -- здесь, ты возвратился?
Ах, не стучись! Ведь только лунный луч
в руке держу, и эту дверь нет мочи
им отпереть...
Колвил (уводит ее)
Пойдем, пойдем... Храни
тебя господь... Не надо же... Сомкни
незрячие, страдальческие очи.
Сильвия
Ключ... Лилия... Люблю... Луна...
Колвил
Пойдем.
Оба уходят.
Роберт (один)
Она прошла прозрачно-неживая
и музыкой воздушною весь дом
наполнила; прошла,-- как бы срывая
незримые высокие цветы,
и бледные протягивались руки
таинственно, и полон смутной муки
был легкий шаг... Она чиста... А ты,
убогий бес, греши, греши угрюмо!
В твоих глазах ночная темнота...
Кто может знать, что сердце жжет мне дума
об ангеле мучительном, мечта
о Сильвии... другой... голубоокой?
Вся жизнь моя -- туманы, крики, кровь,
но светится во мгле моей глубокой,
как лунный луч, как лилия,-- любовь...
Конец первого действия
1923
ЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧ
Агасфер
Пролог (голос в темноте)
Все, все века, прозрачные, лепные
тобой, любовь, снутри озарены,-
как разноцветные амфоры... Сны
меня томят, апокрифы земные...
Века, века... Я в каждом узнаю
одну черту моей любви. Я буду
и вечно был: душа моя в
врывается, и -- небо продаю
за грешницу... Века плывут. Повсюду
я странствую: как Черный Паладин
с Востока еду в золотистом дыме...
Века плывут, и я меняюсь с ними:
Флоренции я страстный властелин,
и весь я -- пламя, роскошь и отвага!..
Но вот мой путь ломается, как шпага:
я -- еретик презренный... Я -- Марат,
в июльский день тоскующий... Бродяга -
я, Байрон,-- средь невидимых дриад
в журчащей роще -- что лепечет влага?
Не знаю,-- прохожу... Ловлю тебя,
тебя, Мария, сон мой безглагольный,
из века в век!.. По-разному любя,
мы каждому из тех веков невольно
цвет придаем,-- цвет, облик и язык,
ему присущие... Тоскуем оба:
во мне ты ищешь звездного огня,
в тебе ищу земного. У меня -
два спутника: один -- Насмешка; Злоба -
другой; и есть еще один Старик,-
любви моей бессмертный соглядатай...
А вкруг тебя скользят четой крылатой
два голубиных призрака всегда...
Летит твоя падучая звезда
из века в век,-- и нет тебе отрады:
ты -- Грешница в евангельском луче;
ты -- бледная Принцесса у ограды;
ты -- Флорентийка в пламенной парче,
вся ревностью кипящая Киприда!
Ты -- пленница священного Мадрида,
в тугих цепях, с ожогом на плече...
Ты -- девушка, вошедшая к Марату...
Как помню я последнюю утрату,-
как помню я!.. Гречанкою слепой
являешься -- и лунною стопой
летаешь ты по рощице журчащей.
Иду я -- раб, тоску свою влачащий...
Века, века... Я в каждом узнаю
одну черту моей любви; для каждой
черты -- свой век; и все они мою
тоску таят... Я -- дух пустынной жажды,
я -- Агасфер. То в звездах, то в пыли
я странствую. Вся летопись земли -
сон обо мне. Я был и вечно буду.
Пускай же хлынут звуки отовсюду!
Встаю, тоскую, крепну... В вышине
Моя любовь сейчас наполнит своды!..
О, музыка моих скитаний, воды
и возгласы веков, ко мне... Ко мне!..
1923
ЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧ
Полюс
...He was a very gallant gentleman.
Из записной книжки капитана Скотта
Внутренность палатки. Четыре фигуры: капитан Скэт, по прозванию "Хозяин", и Флэминг полусидят, Кингсли и Джонсон спят, с головой закутавшись. У всех четверых ноги в меховых мешках.