Пьесы

Мамилиев Аширмурад

Белая голубка срывает большой алый цветок, кладет его на валун.

Г о л о с в а л у н а. Помочь… помочь…

М а м е д. Знакомый запах! Кажется, это тот самый цветок, который мы нюхали во дворце. Уж не хочешь ли ты, птица, превратить меня в какого-нибудь зверя?

Г о л о с в а л у н а. Ты хочешь помочь мне, человек?.. Это почти невозможно… Однако попробуй… Попытайся сдвинуть меня с места… Здесь, подо мной, находится красный кувшинчик

с живой водой… Мне удалось утаить его от этих шайтанов. Если бы ты смог достать эту воду, растворить в ней лепестки алого цветка и окропить меня, мне бы стало полегче… Но боюсь, у тебя не хватит сил… Тяжел я, очень тяжел…

М а м е д. Я должен сделать это во что бы то ни стало, Табиб Кемал!

Мамед сбрасывает с себя халат, делает попытки сдвинуть валун с места. Белая голубка терпеливо ждет в стороне. После нескольких попыток Мамеду удается чуть-чуть сдвинуть валун, который исторгает при этом сноп огня.

Мамед извлекает из-под валуна небольшой красный кувшинчик, бросает в него алый цветок, взбалтывает живую воду и окропляет ею валун.

Постепенно в валуне еще явственнее проступают человеческие черты, он явно становится похожим на старого лекаря.

Г о л о с в а л у н а. Спасибо тебе, джигит!.. Мне стало немного легче!.. Немного… Немного… Но память моя еще очень тяжела… Тяжела… Тяжела…

М а м е д. Я хочу, чтобы ты полностью стал человеком, Табиб Кемал!

Г о л о с в а л у н а. Увы, джигит, даже живая вода и волшебный алый цветок бессильны сделать это!.. Бессильны… Бессильны… Бессильны…

М а м е д. Нет, нет, я хочу помочь тебе до конца! Ты нужен людям, Табиб Кемал! И мне! И Гюльбахар! Ты должен вернуть ее мне! Я не могу без нее!

Г о л о с в а л у н а. К сожалению… К сожалению…

М а м е д. Ты должен придумать что-нибудь, Табиб Кемал! Ну, пожалуйста!

Г о л о с в а л у н а. Я узнал тебя… Узнал тебя… Вспомнил… Ничего не поделаешь, сынок, Мамед… Видно, такова моя судьба… А как ты нашел меня?

М а м е д. В это ущелье завлекла меня вот она — белая голубка. (Показывает на птицу.) Она заколдовала шаха, визиря и начальника стражи. Они приказали мне найти ее в течение трех дней, пообещав в награду за это освободить из темниц-зинданов заключенных, избавить народ от принудительной бессонницы.

Г о л о с в а л у н а. Белая голубка — моя внучка Гюльбахар. Она заколдована мною.

М а м е д. Что?! Гюльбахар?! Моя возлюбленная?! Моя невеста?! (Кидается к голубке, гладит ее. Он полон смятения.) Но мне нужна не птица!.. Мне нужна моя Гюльбахар! Уж не снится ли мне сон, Табиб Кемал?

Г о л о с в а л у н а. Увы, сынок, Мамед, это явь… Печальная явь… Белая голубка — Гюльбахар… Гюльбахар… Гюльбахар…

М а м е д. Вы оба должны стать людьми! Непременно! Во что бы то ни стало! Ибо без Гюльбахар

я сам не человек. Как это сделать, Табиб Кемал? Подумай! Пожалуйста!

Г о л о с в а л у н а. Ничто и никто не может помочь нам. Мы обречены, сынок… Мы обречены…

М а м е д. Но почему?! Почему?!

Г о л о с в а л у н а. Никто, кроме меня, не может приготовить снадобье, способное вернуть мне человеческий облик… А я… всего-навсего… говорящий камень… Мой ум скован… Мой разум скован… Мои знания скованы…

М а м е д. Надо что-то придумать! Надо что-то придумать! Эге-ге-ей! Горы! Камни! Травы! Цветы! Деревья! Отзовитесь! Надо что-то придумать! Надо помочь Табибу Кемалу! Надо помочь моей Гюльбахар!

Г о л о с в а л у н а. Не кричи, Мамед… Не трать зря силы… Горы, камни, травы, цветы и деревья — это конечно же друзья человека… Наши друзья… Но помочь человеку в беде может только человек… Да, есть еще одно средство, способное расколдовать меня и Гюльбахар, вернуть нам человеческий облик… Но не так-то просто воспользоваться этим средством… Я бы даже сказал, это почти невозможно… Пытаясь помочь нам, ты можешь погибнуть… Погибнуть… Погибнуть…

М а м е д. Я не боюсь трудностей! Я не боюсь смерти! Скажи, что я должен сделать, Табиб Кемал! Клянусь, я сделаю невозможное!

Г о л о с в а л у н а. Не надо заранее клясться, сынок… Боюсь… Боюсь, я пошлю тебя на верную смерть… На верную смерть… На верную смерть…

М а м е д. Что я должен сделать, Табиб Кемал? Говори, я жду! Я жду!

Г о л о с в а л у н а. Слушай… Слушай… Если в живой воде, которую ты, Мамед, держишь в своих руках, растворить щепотку пепла от праха трех самых отъявленных злодеев страны, сгоревших на костре из веток саксаула — ноши сорока верблюдов, и полученной смесью окропить меня, то я вновь стану человеком…

М а м е д. Прекрасно! Есть у меня на примете три отъявленных, бесспорных злодея! Я знаю, где найти их! Или, Табиб Кемал, я погибну, или ты опять станешь человеком! Пожелай мне успеха!

Г о л о с в а л у н а. Да сопутствует тебе удача, джигит, сынок, Мамед!.. Белая голубка, Гюльбахар, проводит тебя… Проводит тебя… Проводит тебя…

М а м е д. Ждите меня, родные! Ждите моего возвращения! До скорой встречи! До счастливой встречи. (Уходит, сопровождаемый белой голубкой.)

Гаснет свет. Валун излучает мерцающее сияние.

Г о л о с в а л у н а. Счаст-ли-во, Ма-мед!.. Мы ждем!.. Мы на-де-ем-ся!.. На-де-ем-ся!.. На-де-ем-ся!..

Г о л о с Г ю л ь б а х а р. Ждем! Надеемся!

З а н а в е с.

КАРТИНА ШЕСТАЯ

Тронный зал в шахском дворце.

Ш а х ползает вокруг трона, пытается веревкой привязать ножки трона к ковру.