Пьесы
Шрифт:
Карл. Да он, верно, отговаривал вас издавать ее?
Xанс. Самым настоятельным образом. Он не верил в инженеров, даже в молодежь.
Карл. Ну, разумеется нет! Он ни в кого не верит! Но, знаете, хотя… Да нет, вам я скажу!
Ханс. Что такое?
Карл. Я и сам по чистой случайности узнал об этом, так что молчать я ничуть не обязан. До сих пор я ни одной душе об этом не сказал, кроме жены, естественно, ей-то я все рассказываю…
Xанс.
Карл. Ведь мой дядя Фредерик как раз и виноват, что систему, «новую систему», в свое время ввели и у нас, и в других странах. Именно он расхваливал ее в иностранных журналах.
Ханс. Старый Равн? Фредерик Равн? Инспектор водных путей?
Карл. Да, да, называйте его как хотите. Именно он!
Ханс. Блестящие статьи, которые мы читали в институте, статьи в английских и немецких журналах?!
Карл. И, которыми мы так невероятно гордились там, на чужбине!
Ханс. Гордились! Потому что, наконец, и наш маленький народ дал что-то небывалое, новое!
Карл. Ну вот, эти статьи он и написал.
Ханс. Я не думаю, чтоб даже мой отец знал об этом.
Карл. Нет, это тайна его жизни. Он сделал огромную ошибку, и она подломила его.
Ханс. Но такая светлая голова? Как он мог?..
Карл. А вот как! В маленькой стране, где никогда не бывает мощных движений, такие энтузиасты не всегда полезны: они очертя голову хватаются за нереальные, фантастические проекты, потому что нуждаются в деятельности.
Ханс. И это говорите вы?..
Карл. Так ведь я женат, вот что! Моя жена меня спасла!
Ханс. Но ведь и она из той же семьи?
Карл. Своего рода кровосмешение! Своего рода кровосмешение! Вы, кстати, мою тещу не знаете?
Ханс. Не имею чести.
Карл. Она оригинальный человек. Вы обязательно должны навестить нас!
Ханс. Именно это я и собираюсь сделать в самую первую очередь.
Карл. Благодарю вас! Приходите завтра вечером, а? Я тогда соберу у себя кое-кого из молодых инженеров.
Ханс. Благодарю!
(Пожимают руки.)
Карл. Мне надо бежать. Я страшно занят.
Ханс. Я никогда не забуду нашего разговора!
Карл. Мне он был необходим!
(Уходя.)
Точно так же, как теперь мне необходимо написать об этом!
Ханс. Но генерал-директор в какой-то мере приходится вам родственником?
Карл. Хотя бы поэтому!
(Возвращается к Хансу.)
Наша-то
Ханс. Да каким образом все это произошло? Трудно представить себе более противо…
Карл. А теперь надо все исправлять. И это будет сделано.
Xанс. Спасибо вам!
Карл. Я так заговорился! А ведь я страшно занят! (Бросается к выходу, останавливается.) Но я должен сначала рассказать, что сказала моя жена. «В маленьком обществе труднее говорить правду, чем там, где кипит большая жизнь». Так она сказала. Вы согласны?
Xанс. Безусловно.
Карл. Но вы ведь все-таки верите и в силы маленького общества? Ах, у меня совсем нет времени! Вот приходите и поговорите с моей женой. Она, правда, не так уж и много говорит. Вероятно, потому, что мамаша говорит слишком много. Да и я тоже! Но нет, это уж по другим причинам! Ха-ха-ха! Пока!
(Выбегает направо, встречается со старым Кампе.)
Добрый день, старина!
Кампе. Вы уходите?
Карл. Мне некогда.
(Уходит.)
Кампе и Ханс.
Ханс. Если здесь у нас много такой смелой молодежи, то мы наверняка создадим систему и в самом деле новую.
Кампе. Он необычайно проворный молодой человек. Но я пришел потому, что издали увидел Фредерика Рийса в аллее. Войди в дом; дай, я его приму. Говорить и выслушивать грубости — в этом, слава богу, у меня немалый опыт.
Ханс. Если он ищет меня, пусть и со мной повидается.
Кампе. Хочешь скандала?
Xанс. Фредерик — добросердечный человек.
Кампе. И чертовски вспыльчивый!
Ханс. Да, не хотелось бы мне повстречаться с ним так скоро. Но, коли так…
Кампе…то так!
Те же и Фредерик Рийс.
Он входит в дверь справа; не здоровается.
Кампе. Доброе утро!
(Фредерик не отвечает.)
Необычайно вежливый юноша! Как ваши дела? А отец? Как он поживает?
Фредерик (Хансу). Мне надо поговорить с тобой.
Кампе. Необычайно вежливый юноша.
Ханс. Ну, пожалуйста, отец!
Кампе. Знал бы ты, сколько я от них натерпелся, Ханс!
Xанс. Ну, сейчас ты иди!
Кампе. В точку попал! Всего хорошего!