Петербургский рыцарь
Шрифт:
— О! О! О! Да здравствует длинноносый! — закричали китайцы при виде увернувшегося от своего грозного противника Флориса.
Однако Галдан-хан не терял времени. Мгновенно оправившись от неожиданного удара, он с яростным воем бросился на противника. При этом он грозно размахивал своей косой, надеясь вновь пустить ее в ход. Флорис прыгал то вправо, то влево с таким проворством, какого Галдан-хан явно не ожидал от полупридушенного врага. Разъярившись, Галдан-хан начал забывать об осторожности. Флорис же вновь обрел прежнюю ясность ума и, как всегда, ехидно
«Ты сам решил продолжить дуэль, моя птичка», — думал Флорис, со свистом рассекая криссом воздух и парируя удар Галдан-хана.
Заметив, что его противник раскрылся сбоку, монгол решил, что это какая-то хитрость, и попытался пронзить его прямо в сердце. Вытянув руку, дабы вспороть кинжалом грудь Флориса, Великий Могол, слово бык, нагнул голову и ринулся вперед. Флорис отбил удар, затем мгновенно поднял свой крисс и, действуя словно копьем, вонзил его в затылок Великого Могола. Тиран зашатался, не понимая, как это стоящий перед ним враг сумел ударить его сзади. Монголы взревели от ярости, видя, как их правитель медленно опускается на бруствер. Некоторые сразу же галопом пустились наутек. Опустив голову, Флорис разглядывал распростершегося у его ног врага. Великий Могол лежал в луже собственной крови; он уже испустил дух.
— Благодарю… благодарю… отец, за ваш секретный прием… вы снова спасли жизнь вашему бастарду, — прошептал молодой человек. Однако на этот раз последнее его слово прозвучало без обычной горечи.
Адриан подбежал к брату и заключил его в объятия. Ни слова не говоря, братья крепко обнялись.
— Ты дрался как тигр, барчук, мне казалось, что я вновь попал в Баку и вижу перед собой воскресшего царя, — кричал Федор, выбегая вместе со своими товарищами навстречу Флорису. За ним, словно на буксире, двигалась Маленькая Мышка, вежливо высовывая язык.
— Почтенный чужестранец спас нас, отныне он будет моим братом, клянусь бесценным лотосом.
Флорис почтительно помолчал: только такого родства ему и недоставало!
— Я молился за вас, дорогой сын мой, и Господь внял моей молитве, Gloria in excelsis deo [34] , — гордо, словно это он сам вышел победителем из страшной схватки, заявил отец дю Бокаж.
— О, господин герцог! Что он с вами сделал, — причитал Грегуар, окидывая заботливым взором Флориса.
34
«Слава всевышних Богу» (лат.). — Прим. пер.
Жорж-Альбер прыгнул на плечо хозяина и принялся зализывать его царапины. Разумеется, он не возражал, если бы его поблагодарили за подброшенный крисс, однако во всеобщей суматохе о нем снова забыли.
«Увы, жестокая моя судьба», — горестно вздохнул маленький зверек.
— Майский Цветок, повернись и посмотри на небесную равнину. Народ трижды цветущей земли
— Да-да-да, длинноносый убил нашего врага!
— Да-да-да, этот злодей опустошал наши земли!
— Да-да-да, это великое благо!
Флорис любезно раскланялся и позвал Бобо Нуура, ожидавшего возле стены вместе с несколькими верными ему людьми.
— Ты можешь прислать сюда еще одного солдата, чтобы они забрали своего господина? Мне кажется, он еще дышит.
В самом деле, лицо Галдан-хана исказила страдальческая гримаса, и он простонал:
— Султаншу, я хочу мою султаншу.
Ясмина невольно вскрикнула. До сих пор Флорис не обращал на нее внимания. Теперь же, увидев, как она признательно улыбается ему, он вздрогнул. Принцесса стояла, испуганно прижав руки к груди; она была прекрасна, как утренняя заря. Забыв обо всем, Флорис подошел к ней, взял ее руки и поднес их к губам. Затем он принялся почтительно целовать каждый пальчик девушки. Его зеленые глаза дерзко устремились в прекрасные глаза Ясмины.
— Теперь вы свободны, принцесса, и… вольны сами выбирать себе мужчину.
Тон, которым были произнесены эти слова, не оставлял сомнений в намерениях Флориса. Во время своих приключений Флорис всегда успевал ухаживать за женщинами, и те без сопротивления падали в его объятия. Брат никогда не был его соперником, и Флорис привык, что Адриан всегда позволял ему делать все, что ему заблагорассудится. Повернув руку Ясмины, он еще раз нежно поцеловал хрупкое запястье. Адриан побледнел и довольно резко оттолкнул брата.
— Хватит, Флорис, перестань. Я запрещаю тебе непочтительно относиться к дочери султана.
Задетый за живое, Флорис мгновенно обернулся; он был несказанно удивлен тем, что Адриан осмелился говорить с ним в таком тоне, да еще в присутствии множества людей. Еще несколько часов назад Флорис в отчаянии призывал брата, сейчас же, вместо того, чтобы поведать Адриану о своих тревогах и выразить всю свою радость, что они снова вместе, Флорис нахохлился, словно молодой петушок:
— О, запомни, я всегда делаю только то, что мне нравится!
— О, вполне возможно, но то, что нравится тебе, к несчастью, иногда не нравится мне, — скрестив на груди руки, невозмутимо произнес Адриан.
Флорис был возбужден только что завершившимся смертельным поединком. В обычном состоянии он бы сразу понял, что с братом случилось что-то серьезное, и по-дружески расспросил бы его; но в это утро Флорис-победитель Великого Могола чувствовал себя господином Вселенной. Он злорадно расхохотался, глаза его загорелись зеленым блеском, не предвещавшим ничего хорошего.
— Прекрасно, мой дорогой, раз у тебя шалят нервы и ты вздумал ревновать моих фавориток, я умолкаю и…
Раздалась звонкая пощечина. Флорис недоверчиво поднес руку к щеке и, осознав, что произошло, бросился на брата. Со слезами на глазах Ясмина бросилась между ними.