Петля, Кадетский корпус. Книга двадцать вторая
Шрифт:
— Лайми не смирились с поражением и усилили агентурную работу как в Копенгагене и Осло, так и в Берлине, — добавил Модест Андреевич, — Есть ощущение, что половина штата Ми-6 работает против Михаила Романова.
— Есть еще одна очевидная проблема, твой брак с Ульрик Элеонорой, последующая женитьба Фредерика Гессена на Луизе Прусской, а потом возможно и союз Фридриха Эйтеля и принцессы Анны должны были создать прочную основу для военно-политического блока на Севере Европы, однако сейчас все выглядит так, как будто мы усыпили бдительность Кайзера и за его спиной повели свою игру, —
— Необходимо любой ценой убедить Кайзера в прозрачности наших намерений, все произошедшее — это воля слепого случая, а не намеренная экспансия, — князь Лопухин стал быстро сыпать короткими тезисами, — Сейчас следует бросить все усилия на предотвращение возможного военного конфликта между Германией и Россией.
— Лондон уже выделил бюджет на поддержку территориальных амбиций Габсбургов, они готовы сделать щедрые финансовые вливания, помогут с оружием и сырьем, — добавил барон Корф.
— В общем, сын, наш несомненный успех в Скандинавии может обернуться большой войной в Европе, что безусловно обесценит все достижения, итоги такого масштабного конфликта невозможно прогнозировать, лучше избежать открытого противостояния, даже ценой уступок, — резюмировал Романов, — Лично пощупай настроения Вильгельма, мы со своей стороны готовы пойти на передачу Дании или закрыть глаза на умеренное расширение Австрии на восток.
— Ваше Высочество, прошу предварительно согласовывать все действия, иначе последствия даже самых привлекательных проектов могут оказаться нам не по карману, — предостерег Канцлер.
— Работать следует максимально аккуратно, теперь любые наши телодвижения могут быть восприняты как агрессия, — добавил барон Корф.
— Мы окажем твоей миссии максимальную поддержку, охрану утроим, свиту расширим, однако и враг не дремлет, береги себя! — завершил аудиенцию глава Дома Романовых.
— Спасибо, — благодарю приемного отца за отеческую заботу, а сам прикидываю дальнейшие планы…
Хмм… а нифига не выходит! По логике Кайзер именно так и должен воспринять произошедшее в Скандинавии. Хитрые московиты предложили равноправный, тройственный союз, насколько это возможно с державами разного калибра и возможностей, даже усыпили бдительность перспективами династических браков. По итогу русские провернули операцию по захвату власти не только в Швеции, но и в Дании и Норвегии. Мой визит в Берлин ровным счетом ничего не изменит, меня встретят максимально холодно и просто дадут понять, что более не воспринимают, как союзника, принца из вероломного Дома Романовых.
Тогда как быть? Попытаться ментально воздействовать на Вильгельма Габсбурга? Однако такие ходы справедливо примут за атаку на монарха суверенного государства, дескать сразил неизвестным оружием правителей Севера, а теперь и Кайзера пытается взять под контроль. Ничего хорошего не получится, этак можно и на цвайхендеры немецких гвардейцев нарваться. Конечно, до такого вряд ли дойдет, но репутацию подмочу основательно, меня потом под разными предлогами во все европейские дворы пускать не будут. Ммм…
Так, а чем недоволен Кайзер? Усилением Дома Романовых в Скандинавии или, точнее говоря, Российской Империи. Есть! Кажется, поймал идею, можно ведь сыграть на разнице понятий! Изящная комбинация получается, однако учитывая мой печальный опыт с «привлекательными проектами», как метко подметил светлейший князь Лопухин, лучше предварительно согласовать новый план со старшими товарищами, а то вдруг опять ненароком наступлю на чью-нибудь любимую мозоль. Ну и в целом правильнее будет объясниться заранее, а то даже самые-самые доверенные люди могут все неверно истолковать.
— Петр Иванович, Модест Андреевич рядом? — немедленно набрал Самодержца, не стал откладывать дело в долгий ящик.
— Да он здесь, — подтвердил Романов, — Сидим вдвоем, голову ломаем, не хочется преподносить ему на блюдечке целую державу, но жадность может обернуться куда большими потерями.
— К тому же ни Дания, ни Норвегий — это не мяч для передачи паса, монархи могли дать клятву верности тебе, но пойдут в отказ, если придется менять сюзерена на Вильгельма Габсбурга, — барон Корф озвучил вполне себе серьезную чисто техническую проблему, ведь помимо политической воли, есть еще простые человеческие желания. А ну как Магнус Добрый упрется?
— Звоню как раз по этому поводу, у меня возникла идея, как умаслить Кайзера, не делая ему территориальных уступок, — сразу беру быка за рога.
— Что-то меня настораживает такое скоропалительное вдохновение, — подал голос барон Корф.
— Я ведь не настаиваю на реализации проекта, а хочу лишь поделиться перспективной идеей, — спешу оправдаться, — Вы взвесьте все риски, оцените выгоды, а потом дайте знать. Тем более в одиночку провернуть план не смогу.
— Давай выкладывая, что там придумал? — Самодержец лихо перешел к главному, явно заинтересовался.
— В начале нужно выяснить одну вещь. У Кайзера есть артефакт. Который может подтвердить правдивость моих слов? — задаю основополагающий вопрос.
— Да есть такой, мощная штука, — ответил глава СИБ и печально добавил, — Немало наших сотрудников через него поплатились свободой и жизнью, поэтому у нас нет разведчиков в среде высокопоставленных чиновников Кайзера, их проверяют на лояльность постоянно.
— Отлично, хорошо, что штука рабочая, на этом и сыграем! Тогда вот мой план, давайте представим приключение на Севере, как мою личную инициативу, дескать иду в пику интересам Дома Романовых, — идея слегка безумная, но именно поэтому может сработать.
— Если рассказать, что ты Рюрикович, то еще больше напугаешь Вильгельма, — Петр Иванович неправильно интерпретировал мой замысел.
— Я не буду говорить про свое происхождение! — акцентирую внимание старших товарищей, — Скажу, что покорил Скандинавию по личному почину, дескать амбиции гложут. Есть колонии в Новом Свете, переданные королевой Изабеллой в качестве приданного, есть земли Манчжурии, опять же Аляска, Юкон, Нунавут и Северо-западные территории, аппетит растет во время еды.