Петля Сергея Нестерова
Шрифт:
В ходе сжатой ожесточенной дискуссии верх одержал Боб Сомов, который аргументированно доказал, что самолет выпускать за пределы территории Советского Союза ни в коем случае нельзя, так как это приведет к непредсказуемым последствиям, вплоть до возникновения новой мировой войны с применением оружия массового поражения. Поэтому выход только один – сбить самолет, к чертовой матери.
– Хорошо, – выдавил из себя Семушкин, – что я должен сделать?
– Я набираю номер, – подключился Нестеров, – ты называешь свою фамилию, должность и отдаешь
– Давай… – Семушкин был бледен и решителен. В молчащую телефонную трубку городского телефона он произнес: – Ответственный дежурный по отделу Управления контрразведки КГБ СССР оперуполномоченный старший лейтенант Семушкин… – Глубоко вздохнул и сказал, как на автомате, неживым металлическим голосом: – Цель уничтожить!
Задыхающиеся от смеха Сомов и Муравьев выскользнули из кабинета, оставив Нестерова с Семушкиным одних. Внезапно зазвонил тот же городской телефон, и Владимир судорожно схватил трубку, опередив Сергея.
– Алло! Алло! Это Семушкин! Кто? Юрий Михайлович, хорошо, что вы позвонили. Это Поздняков, – обернулся он на секунду к Нестерову и потом, перескакивая с пятого на десятое, стал рассказывать в трубку про террористов, угон самолета и его уничтожение. Сделав небольшую паузу и выслушав что-то, протянул трубку Сергею. – Тебя.
– Да, Юрий Михайлович.
– Ты что? Совсем обалдел? Немедленно сворачивай эту хрень! Только сделай так, чтоб он ничего не понял. Я с тобой завтра поговорю, шутник долбанный!
Нестеров, положив трубку, задумался, как ему выйти из ситуации. Семушкин расценил возникшую паузу по-своему.
– Сергей, извини, пожалуйста, но я понятия не имею, как он узнал, что ты рядом со мной. Поздняков меня выслушал, потом говорит: «Передай трубку Нестерову». Куда было деваться?
– Да ничего, все в порядке. Надо позвонить в штаб ПВО, узнать, чем дело кончилось.
Вернувшийся в кабинет улыбающийся Муравьев стал свидетелем финала представления.
– Это дежурный по штабу ПВО? Нестеров из Управления контрразведки Комитета. Да, точно, рейс три единицы двойка… Что говорите? – Сергей от удивления привстал. – Как это могло произойти? Сами не понимаете?.. И что теперь?.. Дежурный по КГБ в курсе? Спасибо за помощь, всего доброго.
Семушкин смотрел на него умоляющими глазами,
– Сергей Владимирович, что там? Самолет сбили?
– Слушай, Вова! А ты изменился, по имени отчеству стал обращаться. Похвально, старичок, похвально. Только ты мне сейчас не мешай, ладно? Надо дело до конца довести.
Нестеров опять стал набирать по оперсвязи номер «дежурного по Комитету»:
– Алло, Гаврилыч! Тебе пэвэошники звонили?.. И что?.. Понятно! Дорогой мой человечище, ты меня знаешь, мое слово крепкое… Что предпочитаете, товарищ майор? «Арарат», пять звездочек, договорились…
Сергей, широко улыбнувшись, положил трубку и посмотрел на Семушкина.
– Владимир Александрович, картина следующая, – голос у него теперь был торжественным. – Не успели выполнить твою команду ракетчики, исчезла цель с экранов
Семушкин, как китайский болванчик, кивал.
– Молодец! Правильно понимаешь сложившуюся ситуацию.
Пора было опускать занавес.
– Все, дорогой! Сеанс одновременной игры в шахматы закончен. Молчи в тряпочку, не в твоих интересах разговоры разводить. Невинные человеческие жизни губить – геройство никакое. Это, брат, по-другому называется. Так что повторю, молчи грусть, молчи… Устал я с тобой Семушкин, сил нет, пора домой.
Муравьев и Нестеров выпроводили его за дверь, закрыли кабинет и по коридору направились к лифту, вполголоса обсуждая состоявшийся спектакль.
В 10.15 следующего дня в Управлении
Нестеров уже минут десять стоял перед Поздняковым, как провинившейся школьник, а разнос не кончался.
– Ты поступил не просто безответственно. Вести себя, таким образом, все равно что уподобляться индивидуумам, у которых одна извилина, и та под прямым углом! Клоуны расписные, мать вашу так!
Михалыч был разъярен, и на то у него были причины.
– Можешь объяснить, какая вожжа вам под хвост попала, на кой хрен вообще сдался Семушкин? Зачем и кому нужна эта комедия?
Свои слова он сопровождал резкими взмахами кулака правой руки.
– Надеюсь, ты в состоянии понять простейшую вещь: если Семушкин узнает о том, как его разыграли, он такой рапорт накатает, что мало не покажется. Мне в том числе. Три дня назад я на тебя, юноша недозрелый, аттестацию писал. Так вот, в соответствии с этим документом, Сергей Владимирович Нестеров – высокоинтеллектуальный, разносторонне развитый, дисциплинированный работник, способный к выполнению заданий повышенной сложности и риска. И тут, бац! Рапорт Семушкина! Тушите свечи, сливайте воду.
Нестеров хотел оправдаться.
– Молчи, Фигаро хренов! А то, честно, в глаз дам! По-дружески так залеплю, что мама будет плакать.
Нижняя челюсть его ходила туда-сюда, и Нестеров понял: стоит открыть рот, Михалыч точно врежет.
Зазвенел аппарат оперсвязи. Поздняков, хоть и был недоволен, что прервали воспитательный процесс, трубку все-таки взял:
– Да! Здорово, Петров. Нестеров? У меня… Хорошо, сейчас идет. – Он поднял глаза, с сожалением и сочувствием посмотрел на Сергея. – Иди! Начальник Управления вызывает. Доигрался, артист… Здесь я тебе уже ничем не помогу, разве что ругать буду последними словами. Может, и пронесет. Двигай, Сережа.