Пётр Машеров
Шрифт:
12 февраля. Для ознакомления с состоянием комсомольской работы с Е. Гулей (член бюро обкома) выехали в Молодечненский и Радошковичский райкомы».
…Вскоре Машеров направил Ольшанскому (секретарю Вилейского подпольного обкома ЛКСМБ) письмо (печатается с сохранением стиля. — С.А.):
«Из отчетов райкома ЛКСМБ о проведенной работе за месяц видно, что не все райкомы по-настоящему развернули работу в районе и среди партизанских подразделений. Есть целый ряд существенных недостатков:
1. Отсутствие необходимой связи, контактов с партизанскими подразделениями.
2. Совершенно
3. Некоторые райкомы формально относятся к созданию подпольных комсомольско-молодежных организаций и антифашистских групп, а созданными руководят плохо. Настоящей конспирации в работе с ними нет.
Также прошу уделить внимание сбору общих сведений для написания истории “Комсомол Вилейской области в партизанской борьбе с немецкими захватчиками”.
Желаю успехов. Машеров».
Для подтверждения правильности и четкости постановки вопроса можно сравнить докладную о состоянии комсомольской работы и партизанского движения в Вилейской области, в которой Сурганов сообщал секретарям ЦК комсомола Белоруссии (Зимянину, Притыцкому, Черниковой):
«Тов. Ольшанский, как уполномоченный ЦК по Вилейской области, не обеспечил в достаточной степени руководство комсомольскими организациями. Впоследствии на комсомольской работе держать не следует, он устарел для этого дела и очень неоперативен».
***
В начале 1944-го Петр Машеров в докладной записке сообщал в ЦК КП(б)Б и ЦК ЛКСМБ о работе комсомольских подпольных организаций Вилейской области:
«Комсомолец Дудников с группой из четырех человек из отряда «Истребитель» бригады имени Ворошилова спустил два эшелона;
комсомольско-молодежная группа отряда имени Чкалова бригады имени Доватора спустила под откос два вражеских эшелона, подорвала танк и автомашину, вывела из строя два паровоза и 12 вагонов с военным грузом и техникой;
комсомольци-диверсанты бригады имени Ворошилова сожгли и уничтожили две железнодорожные станции, автогараж, спустили под откос 17 вражеских эшелонов с живой силой и техникой;
антифашистская группа в г. Поставы вывела из строя электростанцию;
немцам не удалось втянуть молодежь в фашистскую организацию «СБМ» - Союз белорусской молодежи, в который вступили в основном дети из антисоветских семей, тех, кто служил у немцев, семей предателей Родины;
подпольщики заминировали здание Вилейской семинарии СБМ, но взрыв произошел до размещения там немцев. За эту диверсию были повешены два семинариста, один из них Леня Желтков перед казнью воскликнул: «Всех не перевешаете, нас много!»
«Мобилизация, объявленная немцами и так называемой Белорусской центральной радой, сорвана. В этом деле немцы успехов не имеют, вынуждены большими группами выезжать в населенные пункты и устраивать облавы на тех, кто скрывается от мобилизации. При приближении немцев к населенному пункту население… уходит в лес и прячется до ухода немцев… Значительно увеличился прилив молодежи в партизанские отряды…» Это строки из записки Машерова.
Молодежь в годы войны проявляла героизм. Вилейскому обкому комсомола было дано указание
Высокая награда была вручена и Петру Машерову. Как известно, его отец, Мирон Васильевич, был арестован органами НКВД и умер, отбывания наказание. Об этом он искренне и честно сообщил в заявлении в партбюро партизанской бригады. Его, двадцатипятилетнего «сына врага народа», единогласно приняли в партию. А в скором времени, в марте 1944 года, представили к награждению орденом Ленина. В представлении к награждению старшего лейтенанта, комиссара партизанской бригады имени Константина Рокоссовского Петра Машерова, подписанном начальником Белорусского штаба партизанского движения Петром Калининым, есть слова: «Достоин присвоения звания Героя Советского Союза». На документе - короткая резолюция Пантелеймона Пономаренко: «Поддерживаю».
Михаил Зимянин, бывший секретарь ЦК КПСС, вспоминал:
«Нашу инициативу поддержал и Белорусский штаб партизанского движения. Когда решение о награждении Машерова приняли, появилось радиотелеграфное сообщение: “Герой, оказывается, был в плену, отец ранее репрессирован”. Меня это ошарашило, как гром среди ясного неба. Дело в том, что, согласно положению, утвержденному в Политбюро, те, кто был в плену, не имели права на вступление в партию, представление к наградам - никаких отговорок! У них была привилегия сглаживать свою ”вину” кровью…»
Про прошлое Машерова узнала контрразведка. Зимянин поспешил к Пономаренко: такая вот история.
— Что же делать — защищать его или нет? Я этого Машерова даже не видел, как, кстати, и ты, — ответил Пономаренко.
— Да, но мои надежные люди очень хорошо о нем отзывались. В частности, очень хорошо характеризовала его Таня Говорень (будущая жена Притыцкого )... В 24 года он стал командиром партизанского отряда, он бился с немцами, дважды ранен. В плен попал при формировании дивизии, которая даже не успела в бой вступить. Кстати, учтите — человек смог удрать! Свой невольный грех Машеров не утаивал — про все сам написал. Одним словом, надо защищать… Меня чекисты не послушают, а ваше слово может стать решающим.
— Хорошо. Но имей в виду: ты лично отвечаешь за своего Машерова! За каждый его поступок, за каждое его действие!
Пантелеймон Пономаренко позвонил Лаврентию Цанаве — наркому госбезопасности Белоруссии. Тот пообещал дело закрыть. И действительно, закончилась война, Машеров пошел на выдвижение, история с пленом больше не всплывала, хотя однажды чекисты напомнили про нее. Я ответил: «Товарищи, есть решение высших инстанций — больше к этому делу не возвращаться».
…15 августа 1944 года Председатель Президиума Верховного Совета СССР М. Калинин и секретарь А. Горкин подписали Указ Президиума Верховного Совета о присвоении П. Машерову звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда»: «За образцовое выполнение правительственных заданий в борьбе против немецко-фашистских захватчиков в тылу противника и проявленные при этом отвагу и геройство и за особые заслуги в развитии партизанского движения в Белоруссии».