Петуния Дурсль и совиная почта
Шрифт:
Наконец, появились Гарри и Ал, и начали наперебой рассказывать, что у Дадли не получилось пройти сквозь стену даже после трех попыток. Когда из его лба пошла кровь, Гарри пообещал крепко обнять Петунию и передать, что папа будет скучать по своему цветику, и отправил бедолагу на площадь Гриммо в автомобиле с автопилотом.
— Видимо, в нем очень сильный ген Вернона Дурсля, — в полушутку закончил Гарри, пытаясь разрядить обстановку.
Питти, сама не осознавая, начала плакать, то ли от грусти, то ли от обиды. Когда Джинни прижала ее к себе, девочка совсем расклеилась
— Я точно не смогу ему позвонить? — хватаясь, как тонущий за соломинку, спросила девочка у дяди. — Я захватила с собой телефон…
— Нет, дорогая. Магия слишком сильна и возле нее не работают многие маггловские предметы. К тому же, Хогвартс обнесен мощнейшими защитными заклинаниями. Никакой сигнал не пробьется.
— Но как тогда работает ваш телефон? Папа же вам звонил.
— Все просто. Он волшебный, — дядя пожал плечами и улыбнулся. — Это если не вдаваться в теорию. А я не могу, я не мастер по телефонам.
— То есть как? Вы сами не понимаете, как работает магия? Вы же волшебник!
— Ну, во-первых, я не очень хорошо учился и явно пропустил много тем из теории магии. А во-вторых, это просто не входит в мою компетенцию. Ты же, например, пользуешься электричеством?
— Ну да…
— А ты знаешь, как оно появляется и как попадает в провода? Почему то бьет тебя, то нет? Знаешь?
— Не думаю.
— Ну вот, — дядя снова улыбнулся.
Петунию поразило осознание того, что в магическом мире, как и в маггловском, не все люди разбираются во всех сферах жизни, и можно быть профессионалом своего дела и совершенным профаном в каком-нибудь другом, вполне обыденном. Она бы поспрашивала еще, но настроения не было никакого.
— Не расстраивайся, — попросила Джинни. Но было поздно: Петуния была расстроена с самого начала.
Рядом фыркала подошедшая Роза Грейнджер-Уизли, уже переодетая в новенькую школьную форму. Видимо, ей не нравилось любопытство кузины. Или ее слезы. В такой-то счастливый день!
А Джеймс уже заскочил в вагон алого поезда, чтобы занять лучшее купе. Появившись несколько минут спустя он что-то кричал насчет Тедди и какой-то Мари-Виктуар. Единственное, что Петуния уловила, это то, что пассия Тедди тоже является их кузиной. По стороне тети Джинни, у которой, как оказалось, целых шесть старших братьев.
Дядя Рон, папа Розы, пытался развеселить Петунию шутками и фокусами, но у него ничего не вышло. Он успокоился только тогда, когда его жена, тетя Гермиона, положила руку ему на плечо. Она наклонилась к Питти с умиротворяющей улыбкой, приоткрывающей ее чуть выступающие зубы, и нежно проговорила:
— Не расстраивайся, Петуния. — Она легким движением смахнула слезы с щеки девочки. — Ты и не заметишь, как наступят каникулы. В Хогвартсе так интересно! А у тебя уже так много друзей, которые не дадут тебе скучать. — С этими словами она приобняла Петунию и Розу, совершенно не замечая раздраженное выражение лица дочки. — Улыбнись-ка, хочу посмотреть, какая ты миленькая. Ну вот, умница. Все будет хорошо.
Питти, конечно, улыбнулась (вы сделаете все,
Вскоре прогудел свисток, и Гарри начал загонять сыновей и племянников в вагон. Петуния торопливо обняла всех, сжала в самых крепких объятьях Лили, которая предупредила, что вознамерилась бежать за поездом, и заскочила в вагон. Она все еще не могла смириться, что ей целых два года ждать поступления в школу.
— Присмотри за Мэгс, когда она будет заезжать, — попросила Питти, снова чувствуя прилив слез.
Она дождалась, пока Лили кивнет, и забралась в вагон одной из последних. Удивительно, но внутри поезд оказался таким же обычным, как и снаружи. Разве что все было начищено до блеска, обивка была не из кожзаменителя, а из мягкой ткани вроде плюша, и в конце вагона Питти заметила старушку, управляющую тележкой с какой-то едой.
Пока большая часть детей прилипла к окну, прощаясь с родней, Петуния проскользнула к этой бабушке, узнала, что та продает сладости, и потратив пару сиклей, закупилась кексами и жевательными бобами от Берти Боттс.
В то время, как она оглядывалась, решая, какое место занять, возле нее возникла Роза Грейнджер-Уизли. Девочка была выше Петунии на полголовы, несмотря на то, что на год младше, и ее суровые голубые глаза, не цветом, но выражением похожие на материнские, не сулили ничего хорошего. Питти, у которой только недавно прекратили литься слезы, громко сглотнула.
— Ну что ж, кузина, — пролепетала она, сжимаясь под тяжелым взором Розы. Та заметила, что к ним из противоположного конца вагона пробивается Ал.
— Я тебе не родня. И не вздумай в школе говорить кому-то, что ты наша родственница.
— Что? — расширила глаза Питти.
— Что слышала. Ты хоть знаешь, как твой отец и дед с бабкой испоганили жизнь дяди Гарри? И где вы были все эти годы, когда наши семьи восстанавливались после войны?
— Войны?! — Петуния даже не успела вспомнить, что уже слышала о войне сегодня.
— А теперь, когда ты ни с того ни с сего получила величайший дар, какой только можно представить, вы вдруг объявляетесь всем семейством и пытаетесь сесть на шею дяди Гарри! — не обращая внимания на ее недоумение, продолжала Роза. — Если Поттеры не замечают, какую змею пригрели, то я вижу все. — Она ткнула пальцем в грудь Петунии, чуть не лишив ту равновесия.
— Куда сядем? — спросил подошедший Альбус, сбивая, к счастью Питти, весь пыл Розы.
— Петуния решила занять последнее место в этом купе у туалета, — раздувая ноздри от злости, сказала Роза и взглядом заставила девочку подтвердить это.
— Да? Ну что ж… — замялся Ал.
Может быть, он что-то заподозрил, но Петуния не успела узнать, так как Роза затолкала ее в купе, закрыла дверь и пошла дальше, говоря кузену:
— Ал, не отвлекайся на ерунду! Надо понять, с кем дружить. Те, с кем мы сядем в одно купе, могут стать нашими друзьями на всю жизнь. Наши родители познакомились в поезде…