Певчие птицы
Шрифт:
— Птица, она к дому, значит. Вот у меня все хорошо живут, а репол да клест — никак. Сколь ни держал, проживет неделю-две, натотуршится и изгибнет. Не к дому птица… Вот, значит, как.
Секрет содержания реполовов раскрылся мне после многих мучительных разочарований. Случалось, что прекрасные певцы, за которыми я ухаживал самым тщательным образом, вдруг начинали хохлиться и быстро гибли. Оказалось, все дело в корме, а главное, в режиме кормления. Реполов — птица полевая, питающаяся тощенькими семенами сорняков. Грубые, но вкусные масляные семена конопли и подсолнуха, которые он выбирает из смеси, вызывают у него расстройство пищеварения, воспаление кишечника и гибель. Реполова надо содержать на смеси: просо, лен, сурепка,
Тощенький корм и нормативный режим — полная гарантия, что реполов проживет многие годы, будет здоров и весел.
Правило содержания это применимо ко всем птицам и особенно к чечевицам, зябликам, овсянкам.
В летний корм реполову дают обильную зелень мокричников, одуванчик и птичью гречиху с полузрелыми семенами. Безусловно и всегда нужны в клетке песок с глиной, известь, малая толика соли.
Запевает реполов при правильном уходе скоро: весной — через неделю, осенью — через две. Поет много, до восьми месяцев в году, с небольшими перерывами. Клетку надо вешать поближе к окну (полевая птица!) и по возможности не перемещать.
Птицы вообще не любят частой смены клеток и перестают петь.
Щегол, или щегленок
Такой яркой, расписной птицы и в тропиках не скоро сыщешь. Любители экзотического постоянно вздыхают о попугаях, а ведь, по правде говоря, щегол много красивее, пестрее, необычнее окрашен. Белый, конусом, сильный клюв, красная лента-обводка, черный крестик на темени, коричневые пятна на грудке и желтые, словно кадмием прописанные зеркальца на черных крыльях — все это в сочетании с общим белым фоном делает щегла наряднейшей из птиц, настоящим щеголем, откуда, видимо, произошло его известное народное имя.
Щегол — птица городских окраин, перелесков и лесостепи. В самых больших количествах встречается он тут. Чем дальше на север Урала, в леса, тем меньше щеглов, зато к югу и востоку, под Каменском-Уральским, Камышловом, Челябинском и Тюменью, видел я осенями тысячные стаи щеглов, кочующие по деревенским околицам. Главные кормильцы щегла — конопля и репейник — растут здесь большими полосами. Их дополняет лебеда, высокий чертополох-татарник и седая полынь. Масса птичек кормится здесь на пролете — зяблики, зеленушки, снегири, но щеглы всегда как-то заметнее, слышнее прочих. С веселым стеклянным «пи-пить-пить, по-пить» перелетают они по репейникам, легкие, воздушные, беленькие, вспыхивающие желтыми искрами зеркалец. Одни перекликаются, другие поют, третьи стрекочут и ворчат, и все так весело, живо — залюбуешься. Проплывет над бурьяном ястреб, редко взмахивая острыми крыльями, и тотчас стихнет перекличка. Что это? Исчезли щеглы! Нет ни одного. Лишь подойдя близко, можно увидеть неподвижно сидящих птичек — так растворяется в грязном тряпье сохнущих лопухов их яркая «камуфляжная» окраска.
Щегол никогда не гнездится в глухом лесу. Береза посреди деревни, тополь на окраине, темная липа в тихом саду — тут строят щеглы свое укромное, отлично сплетенное гнездо. Как все мелкие певчие, щеглиха насиживает две недели, и столько же времени птенчики остаются в гнезде. Подобно реполову, щегол выводит птенцов дважды в лето. Сероголовые, без черного и красного, молодые выглядят необычно, словно какой-то птичке, вроде реполова, пришиты щеглиные желтоперые крылья и черный хвост. В августе-сентябре мелкое перо головы облиняет, появится красная лента у клюва, черный крестик на темени, щеглы, как говорят птичники, «переберутся» и станут полностью похожи на взрослых птиц, лишь чуть-чуть тусклее тоном. С годами яркость и чистота окраски повышается.
— Купил щегла, уж чем только ни кормил, а не поет, целый год прожил — песни нет…
— И не будет, — скажет опытный охотник, едва взглянув на такого щегла.
Дело в том, что куплена щеглиха, то есть непоющая самка. Самки щегла почти точь в-точь похожи на самцов, и этим пользуются на рынках ловкачи-промышленники, сбывая свой товар.
Как же отличить щегла-самца? Вернейший признак — общая чистота, яркость и четкость всех тонов окраски. Кроме того, самец крупнее, большеклювее, черный цвет на голове у него без проседи, черная уздечка вокруг клюва ясно видна и есть мелкие волоски, называемые «усами». Щеглиха всегда меньше, тусклее, крестик на темени у нее выглядит черно-серым.
Ловят щеглов в основном сетью, но в зимнее время можно и западнями. Так делается на перелете, в поле. Возле сети для спуска ставят снопики репья и конопли, предварительно околоченных и вылущенных. Подтайнички с приманными щеглами не маскируют. Прикормка и вода даются обычно. В зимнее время щегол хорошо идет на коноплю. Стая щеглов, заслышав приманных, непременно завернет к току, сядет на репьи, но не найдя семян, один по одному спустится на ток. Тут уж нужны терпение и сноровка, чтобы покрыть чисто. Потом надо отобрать нужных самцов, а самок выпустить.
Принесенные домой, рассаженные по клеткам щеглы долго дичатся и месяц-два не поют. Но с января начинают понемногу «разговаривать». А в феврале запевают в полный голос.
По песне они сильно различаются, и лучшими будут старые самцы с широкой лентой, захватывающей иногда полголовы. В их пении нет трескучих колен-помарок. В наборе первоклассного щегленка должны быть юрчащие зябликовые колена, как бы великолепное вибрато, взятое искусным солистом.
На Урале, да и по всей средней полосе, попадается щегол трех разновидностей в окраске. Крупный, светлый, с едва заметными коричневыми пятнышками на чистой груди и алой полосой в полголовы — «северный», как называют его охотники, попадается исключительно редко. Лет тридцать назад, еще мальчиком, поймал я такого щегла в обыкновенную западню. Дело было в январскую оттепель в пасмурный тихий день. Я ловил щеглят дома, в огороде по репейникам. Пробравшись в убродном снегу по пояс до ветхого забора, я повесил западенку и едва вылез обратно, как услышал щелчок западни. Этот щегол-великан умудрился попасть в западню так, что защемил и выдернул хвост. Но даже и куцый был он необычно ярок, бел и велик. Песня у него была исключительно звучная и разнообразная. Подобный же крупный щегол жил у меня пять лет, прекрасно пел, а когда я его выпустил, целый месяц ежедневно возвращался ночевать в свою клетку, висевшую отворенной на березе в огороде.
Такие возвращения совсем не редкость. Возвращаются в клетки и щеглы, и снегири, и чижи. Из насекомоядных особенно часто зарянки, варакушки, соловьи, синицы-московки. Они отлично опровергают сентиментальные воздыхания на тему, что «птичке ветка дороже золоченой клетки». Можно даже с уверенностью сказать — хорошая клетка большую часть года лучше голодной ветки.
Другая разновидность щеглов называется «березовики». Это щеглы средней величины с белыми пятнышками под клювом. Ничем особенным по песне они не знамениты, но попадаются не часто.
И, наконец, идет обычный мелкий и средний щегол, которого можно назвать полевым. Меж ними хорошие певцы бывают на полусотню один, а остальные поют, что называется, более или менее. Молодые щеглята-первогодки всегда поют скудно, трескуче и однообразно. Видимо, на этом основании существует еще один разбор щеглов по белым пятнам в хвосте на четвериков, шестериков и восьмериков. Чем больше пятен, тем щегол считается лучше. По-видимому, число пятен меняется с возрастом, тогда же закономерно улучшается песня.