Певец из Кастагвардии (Онд - 2)
Шрифт:
Май старалась говорить спокойно, но голос все равно дрожал.
– Я об этом уже думал, - без малейшей тревоги отозвался Амариллис.
– Да? И что же нам делать?
Он почему-то избегал прямого ответа.
– Это самое подходящее место для нашей цели. Мало кто сможет найти сюда дорогу, еще меньше сумеют спуститься по отвесной скале, и уж точно никто не переправится через кипящее озеро, где живут глубинные змеи. Представь только, как мы далеко от поверхности! Копи глубоки, а мы сейчас ниже самых глубоких
– Но это же не поможет нам переправиться!
– воскликнула Май почти раздраженно.
Она злилась. Да, Амариллис прав, это самое подходящее место, никто туда не доберется... Включая и их самих. Амариллис засмеялся.
– Неужели ты думаешь, милая моя Радостная Луна, что я притащил тебя сюда просто так? Нет, ты слишком драгоценна, чтобы тобой рисковать. Верь мне. Магией голоса...
– Нет, Амариллис! Они сказали, что уничтожат тебя, если ты используешь магию голоса!
– Они не смогут, если только ты...
– Голос его слегка дрогнул.
– Но, Амариллис...
– Если ты полюбишь меня, они смогут только отнять у меня жизнь. Не важно, что они решат, они ничего не смогут мне сделать, если ты... если... Любовь выше закона. Ты отдашь мне частичку своей души, если полюбишь меня, понимаешь? А доказать свою любовь ты должна, родив от меня ребенка.
– Ребенка!
– вскричала Май пораженно.
Она была готова полюбить его всем сердцем, это правда, но... Родить ребенка от него! Она вспыхнула, смятенная, при мысли о Каспаре.
– Радостная Луна, ты меня любишь?
– спросил Амариллис так тихо, что голос почти терялся в шипении воды.
– Любишь ли ты меня настолько, чтобы выносить моего ребенка?
– Я... я...
Она медлила, не зная, что ответить. Язычок воды обжег ей спину, и Май вскрикнула от боли. Амариллис мгновенно развернулся так, что она прижалась к скале, и собой прикрыл ее от опасности.
Из горла его излилась высокая чистая нота. Она все росла, меняясь от печальных до радостных тонов, и этот звук был так прекрасен, что Май вспомнила сверкающие водопады, летящие с высот Желтых гор, и радугу после летней грозы. Но более всего песня напомнила ей о подснежниках, первых цветах, пробивающих корку льда, встающих на лесных проталинах обещанием скорой весны. Это была песня надежды, любви и ожидания счастья, песня радости жизни.
Сами горы будто вздохнули от удовольствия, радуясь звуку. На краткий миг Май почувствовала, что вся вселенная прислушивается, растворяя себя в звуках песни Амариллиса и добавляя ему сияния и славы...
Гигантский змей всплыл из глубины озера, и Май отпрянула от неожиданности. Сквозь толстую прозрачную шкуру зверя виднелись черные пятна его пульсирующих семи желудков. Блестящие рога на голове, напоминающие усики
Не переставая петь, Амариллис ступил на скользкую спину змея. И тот покорно выгнулся под его ногой, стараясь стать плоским. Амариллис помог Май спуститься с его плеч на спину змея, и она, дрожа, ступила на страшную тварь, не очень-то ей доверяя. А вдруг глубинный змей на середине озера возьмет и нырнет, сбросив седоков в кипяток? Она прижалась к своему спутнику, ища поддержки, но глубинный змей послушно поплыл по направлению к берегу, не делая попыток изменить курс. Май вытерла со лба пот.
Как ни странно, но на берегу их ждали. Девушка сразу же узнала темный плащ и шипастый посох Страйфа, создания из Высокого Круга.
– Талоркан, - холодно приветствовал он.
– Ты снова ослушался.
Амариллис вскинул голову.
– Мне нет дела до ваших правил.
– Тем не менее правила распространяются и на тебя. Скоро ты умрешь, и смерть твоя будет окончательной.
– Страйф усмехнулся углами губ.
– И на этот раз я буду рад не меньше Фагоса, которого больше всего раздражают нарушения правил.
Май заморгала. За плечом Страйфа появился Дуйр, играя на блестящей флейте. Вспышка света - и оба они исчезли, только эхо музыки еще отдавалось от каменных стен.
Амариллис опустил плечи.
– Что с тобой будет?
– воскликнула Май, сжимая руки, чтобы они не дрожали.
– Я умру, - просто ответил он.
– Как и любого другого, кого ты знала, впереди меня ожидает смерть. Это не так уж страшно, если привыкнуть. Смерть ведь удел любого, так? Не стоит ее бояться.
Май покачала головой.
– Конечно, нет. Я не боюсь смерти, потому что Матерь примет меня и снова вернет на землю. Нет, мне бояться нечего - разве что потерять тех, кого я люблю. Я боюсь только одиночества.
– Вот и я тоже, - продолжил Амариллис.
– Я тоже боялся одиночества и забвения... А теперь не боюсь.
И он нежно притянул к себе девушку, желая поцеловать, но она не далась и оттолкнула его.
Глаза Амариллиса потемнели от страха.
– Но я... Нет, я не могу, - пролепетала Май, глаза ее наполнились слезами.
Она совсем запуталась. Она любила Амариллиса... по-своему; она была благодарна ему, уважала его. Но...
Май медлила в замешательстве, и Амариллис отвернулся к стене и занялся простыми делами - расстелил на камнях меховой плащ, чтобы девушке было удобнее сидеть. Факел слабо мерцал, тепло, идущее от озера, успокаивало.
Май уселась на расстеленный плащ и взяла в руки серебряный ларчик.
– Понимаешь, - неопределенно начала она, - я пришла сюда из любви к другому, чтобы защитить его душу, и...