Пейзанизм

Бирюк В.

– - А... Э... Господине... А для кого? Под какой размер-то делать?

– - Для кого -- найдётся. Не боись -- не залежится. Размер -- твой. Кстати, тебе и могилы копать. Впрок. Чтоб всегда две были заготовлены. А то, сам понимаешь, гробы Звяга понаделает, а куда класть -- нет. Непорядок.

С мёртвыми разобрались -- пошли о живых. Причём некоторые -- ну очень живые. Даже чересчур. Макуха, после моего цирка, сунулся, было, еще раз младшего Хохряковича допросить. Тот после смерти брата и отца -- никакой. Есть дурни что думают, будто калёным железом можно любую тайну

вызнать. Правильно думают. Но забывают, что железо это надо к тому прикладывать, кто эту тайну знает, и говорить может. А Хохрякович - и говорить не может. Плачет, воет, в обморок падает. Толку -- нуль и нуль в периоде.

Макуха... ну снаряд самонаводящийся!
– решил, что у волхвов тоже еще много чего есть. Из особо ценного, легкоуносимого. "Малёк вон -- пуд серебра приволок. Нешто здоровые мужи и по-более не возьмут?".

Давай моего "скалозуба" допрашивать. А тот после болотного марша... сильно неразговорчивый. Тоже сунулись с железом. Но не вышло.

"Тут чья усадьба? Тут кто хозяин?". Влез Аким с комментариями на тему: кто этого полонянина взял, да как это пришивается к делам хоть о смерти Храбрита, хоть о битых "пауках". И какие последствия он обеспечит по статье: "Порча чужой собственности без достаточных оснований". И как выглядит: "Превышение должностных полномочий" в его, славного сотника смоленских стрелков, описании. И вообще: "Сущность принадлежит тому, кто в состоянии её уничтожить". Без непереносимых для себя последствий.

Была куча криков и "вятшести". Интересно, что Аким меня в качестве пугала приспособил. Дословно прозвучало: "А вот сынок мой счас подымется и своего "живого упокойника" на вас натравит". Уважают, однако.

Глава 66

Крикнуто и выпито было много. И того и другого -- чересчур. В результате, вчера утречком раненько куча народа отправилась в "Паучью" весь.

Макуха со своими - для проведения карательной операции против плетнёвских "медвежатников", Аким со своими -- для поддержки "карателей" и присмотра на предмет разбазаривания и нецелевого использования.

Я, было, вздохнул спокойно. Сидят княжии с рябиновскими себе у "пауков", дуют тамошнее слабенькое пивко, смотрят как дождик идет. Лишь бы между собой не передрались. Я не учёл, что дождь пошёл вчера не с утра, а с обеда. И еще: нормальные люди там, конечно, есть. Но в начальниках -- больные. Сплошные "болеславы".

Пивка они, конечно, приняли. И подняли народ громить "волхвов богомерзких". Народ бы, конечно, сам не поднялся, но полтора десятка оружных... Причём один "начальный человек" -- княжий вирник, а другой -- местный владетель. Которого на прошлой неделе еще не было, а вот теперь есть, и как эта "новая метла" мести будет... Ну его, от греха подальше, сходим-поглядим.

Есть такое понятие: "встречный бой". Именно эта тактическая находка и имела место быть. Неожиданно для всех участников.

Я чувствовал правильно: пока в Плетнёвском урочище хоть один волхв живой -- покоя не будет. Почему "медвежатники" полезли из своего

болота среди дня - я понял несколько позже: в святилище строгая иерархия. Семь волхвов с чётким порядком старшинства. Но медведь самому главному головёнку оторвал, еще двое сгорели в костре. Одного Чарджи снял стрелой во время поиска меня. Следующий волхв никак не мог умереть от ожогов. Вот как он к своему "морганатическому" Велесу перебрался, с соответствующими ритуалами, так следующий начальник немедленно скомандовал "поход". Да и приближающийся дождь их подстёгивал -- при дожде с этих болот не выберешься.

Две объединённые, пышущих пивом и отвагой, или чем там еще, ватаги наших удальцов столкнулись с противником в лесу, вдали от полосы препятствий типа "линия Маннергейма" угрянского изготовления.

У каждого пескаря в реке есть свой участок. Когда самцы сталкиваются в воде, а не на сковородке, то они разворачиваются по линии, соединяющей центры их владений, и смещаются в сторону более слабого. Чем ближе к центру собственной территории, тем слабый становится наглее, а сильный -- трусоватее. Когда наступает равновесие -- это точка определяет границу участка на данном направлении. Проще: "дома и стены помогают".

"Медвежатники" были вне своей территории и, по пескариному принципу, побежали домой. Макуха, вдохновлённой пивом и видом бегущих язычников, рванул галопом преследовать. Его "вирниковы" поскакали следом, а "паучья" пехота отстала. Яков успел своих остановить. Кроме одного -- того самого "верного" которому Храбрит руку сломал. Мужик за время вылёживания заскучал и рванул в атаку как голый в баню.

Точка "пескариного равновесия" наступила в глубине полосы препятствий. Когда "больной славой", а также корыстолюбием, христианской проповедью и "вятшестью" Макуха влетел в ловчую яму. Вместе с конём.

Пигмеи в африканских лесах ловят слонов ямками. На слоновьей тропе копается конусовидная ямка, в середине которой вкапывается заострённый кол. Слон проваливается, надевается на кол животом. А сужающаяся конусом нижняя часть ямы зажимает ему ноги. Что существенно ограничивает свободу перемещения и позволяет уменьшить объем земляных работ.

Известна история об одном европейском путешественнике, которому не повезло в такую ямку провалился. На кол он не наделся, целый день выкарабкивался. Наконец вылез, отряхнулся и... провалился в соседнюю.

Нашим не повезло дважды.

Во-первых, княжий вирник Степан Макуха при выполнении служебного долга влетел в ловчую яму.

Во-вторых, влетел с конём. Кол пробил коня насквозь, но седло сыграло, Макуху сбросило и зажало между конским боком и стенкой ямы. Живого. Был бы мёртвый -- было бы проще. Он же кричит -- надо вынимать. Я про соседнюю яму у пигмеев не зря вспоминал. Здесь тоже сработало. Против старшего вирниковых стражников. Тоже влетел. Только кол пошёл иначе: сквозь конский бок и гридню чуть наискось снизу в живот. Тоже сперва кричал. Тоже надо вытаскивать. А когда в двадцати шагах заранее подготовленный лесной завал, и оттуда летят дротики и стрелы... А потом и сами толпой...