Пиар
Шрифт:
– А ты не такая скромная, как может показаться в начале, - заметил он, чуть отстраняясь, и снова поцеловал меня, прикусив губу и потянув на себя. Я застонала, забираясь руками к нему под футболку.
Глеб прижал меня к стене, начиная раздевать, его губа переместились на мою шею. Бабочки в моем животе словно размножались со скоростью света, заполняя собой все пространство и неистово требуя его прямо здесь и сейчас. В коридоре с нас слетела обувь и куртки, на полу осталась футболка Глеба, по пути к спальне я потеряла и свою кофту.
Мы упали на кровать, и я засмеялась, когда
– Не хочешь потанцевать? – спросил меня он, отрываясь.
– Что? – удивилась я, не понимая о чем он. Мне казалось, мы собираемся далеко не танцевать.
Мужчина стянул с меня джинсы, оставив в одном белье, и поднялся с кровати. Подойдя к домашней стерео системе, он пару секунд повозился с ней, и заиграла музыка. * 26
Глеб взял меня за руку и, потянув, заставил встать.
– Что ты хочешь? – спросила я, обхватывая руками его шею.
– Танцевать, - шепнул он мне, и решительно убрав мои руки со своих плеч, развернул на 180 градусов и притяну к себе.
Глеб стал плавно покачиваться в такт музыке, ласково проводя руками по моей талии. Он положил одну руку мне на живот, а второй скользнул ниже, забираясь в черные трусики. Я застонала, выгибаясь. Глеб отстранил меня, взяв за руку и обернув вокруг себя, снова поворачивая лицом. Наши губы встретились. Я положила руку ему на грудь, проводя снизу вверх. Я подтолкнула мужчину к кровати, и он сел на нее. Улыбнувшись, я уселась сверху и мы уже забыли о танце.
Я проснулась ночью, когда Глеб отпустил меня, отворачиваясь на другую сторону. Полежав еще пару минут, я захотела воды и выбралась из теплой кровати. Пол был ледяным, и я быстро пошла на кухню, подумав о том, как приятно потом будет снова забраться в кровать и прижаться к теплому Глебу. На кухне я нашла открытую пачку сока. Но мое внимание привлекла коробка конфет и открытка в форме сердца, лежавшие на кухонном столе. Я подошла ближе и улыбнулась, взяла открытку и, открыв, увидела, что предназначалась она не мне, как я поначалу было подумала. Она была адресована Глебу.
«Самому потрясающему учителю и мужчине, счастливого нового года» прочитала я.
Подчерк был аккуратным и красивым, да и, смотря на саму открытку в форме сердца, можно было не сомневаться, что подарила это девушка. Я почувствовала, как бабочки в моем животе вяло опустились вниз и сжались в комочки, чувствуя боль. Я вспомнила репутацию Глеба, и было неудивительно, что девушки дарили ему подарки по случаю нового года, но этот подарок выглядел слишком интимно, неужели то, что могла бы подарить обычная студентка своему преподавателю. И почему открытка в форме сердца? Это раздражало меня больше всего. Никаких подписей больше не было, и я не могла знать, кто была та таинственная девушка, что считала Глеба самым потрясающим.
– Куда ты ушла?
Я испуганно вздрогнула и не успела повернуться, как меня обхватили сильные руки и губы коснулись шеи.
– Пить захотелось, - ответила я и положила открытку обратно на стол, - и часто тебе студентки такое дарят? – не удержалась я от вопроса.
Глеб промолчал, видимо не сразу сообразив о чем я спрашиваю, а затем
– Да, на праздники постоянно.
– Понятно.
Я наблюдала за тем, как он отпивает из коробки и чувствовала, как внутри меня зарождается зверь ревности.
– Ты что? Приревновала что ли?
Он, наконец, заметил мою реакцию.
Я неопределенно пожала плечами, не желая признаваться.
– Давай без глупостей, - не требуя ответа велел мужчина и взяв меня за руку потянул обратно за собой в спальню.
Оказавшись в его теплый объятиях я расслабилась и немного успокоилась.
Утром я бы уже не вспомнила об этом, с удовольствием наблюдая, как мужчина готовит мне омлет, но после он достал пластиковый контейнер с печеньем и притянул мне.
– Попробуй, очень вкусно.
– Что это? – я взяла у него контейнер и, достав печеньку, откусила, и правда было вкусно, - домашние?
– Да.
– Сам сделал? – я представила себе Глеба, выпекающего печенье. Это было необычно и к тому же очень привлекательно.
– Нет, это тоже подарок на новый год.
Ему необязательно было говорить что-то еще, я и так поняла что подарок, скорее всего, приготовила одна из студенток, возможно, где-то валялась и ее открытка тоже. Я отложила печенье, но ничего не сказала, понимая, как глупо бы выглядела.
Неужели я сама не одна из тех студенток, что пускала по нему слюни. И выбрал он меня, так что не стоит ревновать к девушкам, которые клеятся к нему на работе, ведь сижу на его кухне сейчас я, и именно мне он готовит завтрак.
Однако вопреки здравому смыслу внутри все равно скреблись кошки.
Нам стоило собраться и быть максимально сосредоточенными, я рисковала учебой, полностью сосредоточившись на наших тренировках, но ничего не могла с собой поделать, единственное, что сейчас занимало меня были танцы и я просто физически не могла учить, потому что ни слова не понимала. Один из экзаменов я сдала на удаче, получив четыре, просто попался билет, который я знала и хорошо помнила еще с лекций, и я надеялась, что со следующими предметами мне повезет так же.
Я вся растворилась в музыке и Глебе, полностью утонув в танцах. Как оказалось, легкая попытка Оксаны окрутить Юру ничем не закончилось, искра между ними остыла видимо по причине того, что Оксана лишь пыталась задеть меня, а Юра, в конце концов, увидел, что она являлась именно той девушкой, от которых он всегда бегал. Хотя мне казалось, что у него была одна единственная любовь – его танцы.
Напряжение возрастало, но все выкладывались на сто процентов.
Я стояла по центру нашей пятерки и это была наша финальная репетиция, я уверенно смотрела в зеркало и не могла не гордиться нами. Хотя мы и не достигли идеала в сплоченности, но определенно сделали огромный шаг вперед по сравнению с началом нашего пути. Мы определились с тем, что при возможности смешаем что-то плавное и более агрессивное, разучили определенные шаблоны и знаки, главным в итоге признали Юру, который стоял вперед и давал эти знаки, чтобы определить, какую из выученных комбинаций мы выполняем.