Пикантное пари
Шрифт:
– Нет! – твердо сказал он и, взяв ее за руки, грубо оттолкнул. – Пусть течет.
– Но…
В ее глазах защипало от подступивших слез.
Он глубоко вдохнул, и она глядела, как рубаха пропитывается алым вокруг раны. София закусила губу. Было физически мучительно видеть его страдания и не иметь возможности помочь ему, прикоснуться к нему.
– Прошу вас, – прошептала она. – Вы истекаете кровью.
– Да, – согласился он.
Затем неожиданно вложил ей в ладонь горлышко бутылки.
– Держите крепко, как будто от этого зависит ваше спасение.
– Энтони…
Их перебил
– Выходите наверх, вы, двое. Мы все вас тут ждем.
Это был констебль, пришедший, чтобы вывести их наверх.
Быстрее, чем София могла ожидать, старик обогнул угол их комнатушки, и возможность поговорить без посторонних была упущена.
– Майор, – прошептала она.
– Заберите меня отсюда, – бросил он констеблю. – Подальше от этой чертовки.
София прикусила губу, чтобы не разрыдаться. Если яд в его голосе вдруг материализовался бы, его хватило бы, чтобы отравить весь Стаффордшир, а так он уязвил, видимо, лишь ее. Она взглянула на майора, но он уже повернулся к ней спиной.
И тогда она сделала то единственное, что могла, то, что всегда делала, когда ей было больно. Она просто закрыла свое сознание перед страданием, выпрямила спину и взглянула на мир сквозь ледяную стену.
Она стала Снежной Королевой.
Майор стал подниматься вверх по лестнице, констебль и София последовали за ним. Она была вынуждена наблюдать, как он хромал, почти волок свою больную ногу, прижимая руку к кровоточащей груди. Она не знала, действительно ли он так страдает, или только преувеличивает свои увечья ради какого-то хитрого замысла. Но каковы бы ни были причины, она все равно ничего поделать с этим не могла.
Он ясно дал ей понять, что ей вообще не следует ничего ему говорить.
Софии не стоило удивляться непристойным высказываниям, которые посыпались на нее, когда они вошли в переднюю барона, но она удивилась. Почему этим людям было столько дела до нее? Боже праведный, в помещение набилось даже больше народу, чем накануне! И на этот раз женщин было не меньше, чем мужчин.
Их с Энтони отвели на то же место, где они стояли вчера к плотном кругу улюлюкающих зевак. София приободрилась, сразу же увидев среди них тетю Агату, стоявшую почти с краю толпы в лавандовом одеянии со множеством лент. Но тут же огорчилась, заметив, что пожилая родственница выглядит бледной и обеспокоенной, что она практически изодрала в клочья свой любимый кружевной платок. И все же тетушка нашла в себе силы поддержать ее улыбкой, на которую София постаралась ответить.
А потом все происходило как будто с кем-то другим, и София была всего лишь отстраненным зрителем, наблюдающим за представлением.
– Ну, майор, – неожиданно пророкотал барон. – Вы пришли к какому-нибудь решению? Вы женитесь на леди?
– Ни в коем случае! – сказал майор настолько громко, чтобы его было слышно в самых удаленных углах комнаты.
Затем он выпрямился, позволяя барону увидеть свою окровавленную грудь и руку.
На секунду воцарилась тишина изумления, а затем толпа разразилась шумом; казалось, что раздавались тысячи спорящих, смеющихся и клянущих их обоих голосов. Барон, стоя перед ни ми, явно опешил.
– Но… но… – заикаясь, начал он. – Но она леди, а вы провели
Энтони шагнул вперед и, обернувшись к собравшимся, да возможность всем рассмотреть его залитую кровью рубаху.
– И что я с этого получил? Она отгоняла меня этой черт вой разбитой бутылкой. А утром, когда я думал захватить ее врасплох, она порезала меня!
В ответ толпа оглушительно взревела. Женщины высказывали Софии одобрение, в то время как мужчины истошно хохотали над его конфузом. София вспомнила о том, что до сих пор сжимает в руке осколок бутылки, только тогда, когда заметила множество направленных на нее взглядов. Она швырнула бы обломок на пол там же, но одного взгляда, брошенного вокруг было достаточно, чтобы София решила этого не делать. Некоторые из собравшихся были в бешенстве.
– Майор армии его величества не смог заправить бабе? – язвительно крикнул мужчина справа от Софии.
Энтони ощетинился, раздраженно шагнув вперед.
– Эта ведьма к себе и близко не подпускает. Целый батальон гусар не совладал бы с ней.
Толпа взорвалась после его слов, но София лишь поежилась от насмешки в его голосе. Теперь его задумка стала ей ясна. Энтони отчаянно пытался спасти ее респектабельность. Она сказала ему, что не желает выходить за него замуж, и теперь он делал все, что было в его силах, чтобы дать ей такую возможность ценой своей собственной чести и репутации.
Это ее невероятно растрогало.
И все же она ничего не смогла сделать, чтобы выразить ему свою благодарность, и лишь продолжала стоять и сжимать бутылочное горлышко в кулаке посреди беснующейся толпы. Тем временем барон шагнул вперед и, схватив Энтони за руку, заговорил:
– Вы хотите сказать, что леди по-прежнему чиста?
– Чище, чем ключевая вода! – зло бросил майор.
София вздрогнула. Внутренне. Внешне она лишь расправила плечи. Она поняла его намерения, но это не уменьшало боли, которую ей причиняли его слова. Она никогда не желала быть Снежной Королевой, но почему-то всегда ею становилась.
– Ладно, – проворчал барон, когда страсти улеглись. – Тогда, полагаю, делу конец. Вы можете идти, леди София, – добавил он и поклонился в некотором смущении.
София не знала, что на это ответить. Она все еще находилась в оцепенении из-за всего произошедшего, чтобы все это осознать. Но тут к ней подошла тетя Агата, окутывая ее всей массой своих лент и оборок, и София уткнулась в нее лицом.
– Тетя Агата, – прошептала она, сама не зная, рыдает она или вопиет о помощи.
– Тише, дорогая. Позже со всем этим разберемся. А сейчас идем.
Однако они не могли выйти, пока остальные присутствующие не дали им такой возможности, а они явно не спешили этого делать. Софии приходилось стоять как вкопанной, выслушивая, как один за другим грубые мужланы похабно высказываются в ее адрес.
– Да она холодная, как сиська ведьмы!
– Ага, – хохотнула женщина, – отказать такому, как он! Пусть приходит ко мне в постель, когда захочет!
София слышала эти слова, словно они доносились издалека, как бессмысленный шепот, не имеющий к ней никакого отношения. Ей оставалось лишь неподвижно стоять с отчужденным выражением лица и полной достоинства осанкой. Все кончено. Скоро все завершится.